Арт

Стрижка под ноль. Как покончить с национальным кино

632 Максим Жбанков

Беларусским мастерам экранных дел предлагается жизнь по лицензии сверху. Возвращается сразу все: виза на запуск, державное «крышевание», идейная цензура, госприемка и фэйс-контроль. Уж лучше сразу пристрелить.

Креатив всегда тревожит. Как писал советский классик: «Что делает поэт? Думает. Неясно и подозрительно». В самом деле: поди пойми, что за бури бушуют в душах инженеров человеческих душ и какие артефакты выбросят на берег?

С позиции обывателя, место артиста – в мансарде под крышей. Чтобы не путался под ногами и не мешал нормальным людям жить. Культуру, понятное дело, просто так не убьешь. Но очень хочется ее организовать единообразно и приучить к маршировке. Просочившийся в соцсети проект нового указа о национальном кино – яркое проявление фельдфебельского подхода к культур-процессу.

Смотреть у нас нечего – и это не новость. Стиль устарел и кадры разбегаются кто в Москву, кто в Варшаву – факт. Редкие отечественные премьеры пролетают в прокате со скоростью света, не успев зацепить сознание масс. А теперь новость в тему: держава откровенно не знает, что делать с кино. Настолько не знает, что никак не решит – то ли разогнать, то ли возглавить. На всякий случай планируется все сразу.

Кинодеятели волнуются. Киноактивисты готовят альтернативные предложения. Массовка ропщет и пишет президенту, что его подставили. Чиновники гордо безмолвствуют. За пару недель с появления проекта в сетях не изменилось ничего.

Расклад тупиковый со всех сторон, поскольку в очередной раз демонстрирует классический набор взаимных заблуждений.

1. Кинематографом надо управлять

Советская модель волевого административного обустройства культуры имела определенный смысл в ситуации глобального идеологического противостояния и борьбы двух систем. Киношники стали агитаторами и организаторами, превратившись в служилых на госпайке, мобилизованных и призванных партией и правительством.

Идейная монополия превращалась в культурную. Смерть тоталитарной мифологии сделала ненужной роль идейной обслуги: агитировать за (нашу) пустоту бесмысленно. Естественным выходом из положения было бы отпустить индустрию на вольные хлеба. Но экранная свобода оказалась там же, где и вольный рынок. Частный капитал в кино не пришел, внешних инвесторов успешно распугали.

Дотационный и убыточный «Беларусьфильм» оказался для державы чемоданом без ручки: смысла в нем особого нет. Но столько уже тащили, что бросить жалко: пропадет ведь без надзора! К независимому кино не готовы в большинстве своем ни те, кто сверху, ни те, кто снизу.

2. Начальству надо объяснить – и все устроится

Надежда на мудрую власть – метка постсоветского работника умственного труда, свято верящего в силу аргументов и победу логики: «Нет, это им неправильно рассказали, надо рассказать правильно – они поймут и поправят!»

Практики просвещения начальства в независимой Беларуси уже сложилось в прочную традицию – от душевных бесед прогрессивных литераторов с президентом до чаепитий рокмэнов с державными идеологами и лирической переписки по поводу конфуза с беларусским павильоном на Венецианской биеналле. То, что в результате традиционно – стабильный ноль, вполне обьяснимо: вертикаль власти работает только в одну сторону. Иначе бы Беларусь звали Швейцарией.

3. Контроль за кино принесет прибыль и исправит умы

Многоступенчатая система чиновно-экспертного контроля на всех стадиях кинопроизводства не обеспечит творческих побед по очень простой причине: представления о качественном кино у чиновника и киношника, как правило, радикально расходятся.

Волевое внедрение в национальное кино универсального госстандарта, напрямую завязанное на распределение бюджетного финансирования, вместо авторского кино будет продвигать «правильное». Что на деле будет означать откат к заказному кино образца позднего брежневизма и резкое повышение веса личных неформальных отношений с распределяющими структурами.

Однако под «правильное» кино коммерческий партнер не придет. И уж точно не придет выросший на «Голодных играх» и «Сумерках» зритель – по крайней мере, по своей воле.

4. Ужесточение правил производства отсеет «неправильных» авторов

Шансов поправить проект нового указа у киношников мало. Потому что он вовсе не про кино.

Один из его неявных (но вполне ясно читаемых) векторов – вытеснение из культурного поля несистемных авторов. Любые попытки делать частное кино без визы государства попадут под пресс органов госконтроля. Автономный киношник фактически окажется в статусе производителя-нелегала – со всеми, как говорится, вытекающими.

Стоит в этой связи отметить усиливающееся в последнее время давление на журналистов-фрилансеров – и вспомнить тех беларусских режиссеров, кто делает документальное кино по заказу зарубежных структур (скажем, на телеканале “Белсат”). Они при таком раскладе автоматически окажутся вне закона. Выиграет ли от этого беларусское кино (и беларусское общество)? Смешной вопрос.

Но и это не все. Терминологическая невнятица и содержательная расплывчатость большинства формулировок проекта позволяют зачислить в нарушителей режима абсолютно всех, кто ловит мир в объектив – от девочек, снимающих котиков на смартфон с рассылкой подружкам, до сетевых визуальных графоманов и юных авангардистов, монтирующих на своих планшетах очередной убойный клип. И вывести на охоту стаи контролеров.

Представьте себе такую зачистку информационного поля от неразрешенной картинки и напишите Джорджу Оруэллу. Он умрет снова – от зависти. 

Комментировать