Назад в будущее. Зачем чиновники откатывают «Лістапад» к его истокам
Узбекский актер Рустам Сагдуллаев разбивает тарелку о штатив, символически открывая фестиваль «Лістапад-2018».Фото: Женя Карпович
Бесконечный процесс. Почему Zbor in progress опоздал на несколько лет
Что могут сделать художники? Только картографировать прошлое, настоящее или обозначать сценарии будущего. Со стороны государства попыток обновления культурного нарратива ждать не приходится. Поэтому вопросы о том, когда в Минске появится Музей Израиля Басова, или Музей современного искусства, или Музей современной фотографии и медиаискусства снова эхом звучат в пустоте
Выборы в Польше. Города голосуют за оппозицию
В Польше состоялись местные выборы. По их итогам влияние популистов из правящей партии серьезно пошатнулось. Изменит ли это расклад сил и что вообще происходит у наших западных соседей? Разбираемся
Минимум политики, денег и влияния. Как живет гражданское общество Беларуси
В Беларуси действуют три тысячи инициатив и организаций гражданского общества. Действуют часто без формальной регистрации, денег и возможности влиять на принятие решений на уровне государства. Новое исследование рассказало, как выглядит наш «третий сектор» и в каких условиях ему приходится работать.
Православный раздел. Что происходит и кому молиться?
Русская православная церковь поругалась с Константинополем. Беларусская православная церковь поддержала РПЦ. Что это значит для православных верующих нашей страны, будет ли церковь считать несогласных с ее решением раскольниками и что делать, если ты причастился не в том храме? Разбираемся
Правило Миранды. Зачем журналистов продолжают вызывать на допросы
Любой человек, который видел хотя бы один голливудский боевик про полицию, знает «правило Миранды». Оно сформулировано на основе судебного прецедента в штате Аризона и трактует 5-ю поправку к Конституции США, входит в Билль о правах. И начинается так: «Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде»
Альгерд Бахарэвіч. Мае дзевяностыя. Ноч
Гэта шчырая рэканструкцыя адной менскай ночы, звычайнай у сваёй чароўнасьці ночы сярэдзіны дзевяностых. Альгерд Бахарэвіч зноў праходзіць той асьветленай ліхтарамі і фарамі дарогай. Дарогай з Цэнтру ў Шабаны
Альгерд Бахарэвіч. Мае дзевяностыя. Алег Іванавіч. Частка 2
Альгерд Бахарэвіч, які стаў Алегам Іванавічам, працуе ў школе «на Розачцы», п'е са страшакляснікамі и сустракаецца са сваёй вучаницай. Працягваем узгадваць менскія 1990-я.
Альгерд Бахарэвіч. Мае дзевяностыя. Алег Іванавіч
Адмарозкі, васьміклясьнікі, нецікавыя калегі, перапоўнены 110-ы, бессэнсоўныя прадпісаньні, аднолькавыя панылыя дні, багна “нармальнага” існаваньня ў “нармальным сьвеце”. І старшаклясьніцы! Альгерд Бахарэвіч становіцца Алегам Іванавічам і ідзе працаваць у школу
Шекспир на сцене Купаловского: фэнтэзи получилось. А что еще?
Новая постановка Шекспира в Купаловском впечатляет редкой для беларусской сцены визуализацией. Но есть ли в спектакле что-то больше зрелищности? Разбираемся
Альгерд Бахарэвіч. Мае дзевяностыя. Нязнайка ў Сонечным горадзе. Частка 2
Менскія шапікі і Камароўка. Музыкі з падземных пераходаў і тэлефонныя будкі. Альгерд Бахарэвіч упершыню набывае імпартныя прэзерватывы, засынае пад бабулін гадзінік і грае "Халоднае піва". Пісьменнік працягвае ўзгадваць беларускія 1990-я
«Хрусталь». Девяностые на экспорт
«Хрусталь» Дарьи Жук тянет на роль нового художественного камертона, эдакого мессии быстрого приготовления, которого так долго ждали. Чем хорош этот фильм и сможет ли он задать новую планку беларусскому кино? Разбираемся.