Жизнь

Философия блокчейна: цифровая демократия или репрессивная децентрализация?

957 Журнал

Блокчейн – это способ организации данных в электронных сетях, который часто называют следующим революционным изобретением после интернета. Его главное преимущество – это децентрализация: информация распределена по всем узлам сети и полностью дублируется в каждом из них (в отличие, например, от сети Интернет). Данные на блокчейне, как правило, являются открытыми и неизменными и потенциально могут считаться «вечными»: они будут храниться, пока существует хотя бы один узел в сети (примером такого узла может быть криптокошелек).

Криптовалюты – платежные средства (по крайней мере, согласно замыслу их разработчиков), созданные на основе блокчейна. Биткойн – первая и наиболее популярная из криптовалют, хотя в этой статье мы будем чаще обращаться к второй по популярности после биткойна и более технологически совершенной криптовалюте – «эфиру»: его технологическую платформу Ethereum иногда называют «всемирным компьютером». А главной темой нашей беседы будет технология блокчейна как предмет социальной и философской рефлексии: какой ее видят криптоэнтузиасты, медиафилософы и, наконец, обычные пользователи.

 

Как работает (и не работает) блокчейн

Как объяснить, что такое блокчейн? Неплохой метафорой из реального мира может послужить трудоустройство в государственное учреждение в СССР.

До недавних пор трудоустраиваясь, к примеру, в университет, вы должны были пройтись по ряду кабинетов и расписаться в соответствующем журнале: ознакомление с техникой безопасности, получение на руки компьютера, прохождение инструктажа по его использованию и так далее.

Представьте себе, что каждый из этих журналов, или реестров, – это отдельный узел в блокчейн-сети. Каждая трансакция – в нашем случае прием сотрудника на работу – сопровождается единообразной и неизменной записью об этом в каждом из многочисленных узлов сети (в нашем случае – вашей росписью). Записи в каждом из реестров следуют по цепочке, одна за другой, и именно так навечно зафиксированы на бумаге, хотя впоследствии к ним можно обращаться в любом порядке. Если один из журналов потеряется или будет намеренно уничтожен, его содержимое можно будет восстановить по любому из таких же реестров, в которые была внесена аналогичная запись. Подобная архитектура – одна из причин, почему данные на блокчейне обновляются сравнительно медленно, но при этом обладают такой высокой надежностью.

Впрочем, эту надежность не следует считать абсолютной. К примеру, считается, что одна из главных инноваций, предложенных Сатоши Накамото – предполагаемым изобретателем биткойна – в том, чтобы не допустить повторного расходования одной и той же суммы электронных денег с помощью криптографической верификации. Однако, как оказалось, архитектура биткойна сама по себе уязвима к двойному расходованию – в том числе и потому, что трансакции на ней могут подтверждаться достаточно долго. Теперь эта проблема решается разработчиками криптокошельков. И это далеко не единственный миф о блокчейне и криптовалютах.

Давайте вернемся к проблеме моментальных и бесплатных трансакций. На более современной платформе Ethereum, для того, чтобы осуществить трансакцию, нужно заплатить некоторую сумму – так называемую «цену газа«. В дни, когда сеть Ethereum перегружена (например, когда курс начинает резко расти, или когда набирают мощность новые сервисы), эта сумма составит значительную часть вашей трансакции. Если вы заплатите меньше, чем некоторый безопасный предел, ваша трансакция зависнет на несколько дней, а в худшем случае – недель, и вы не сможете совершать другие исходящие трансакции с этого кошелька, пока не проведете предыдущую. Для этого вы можете попробовать доплатить большую комиссию, или даже попытаться отменить трансакцию – но последнее может обойтись вам еще дороже.

Дело в том, что обычную трансакцию на блокчейне невозможно отменить. Это следствие всех преимуществ децентрализации, описанных выше. На платформе Ethereum можно попробовать «обнулить« трансакцию встречной трансакцией, и иногда это работает – но даже интуитивно понятный интерфейс, чтобы сделать это, не всегда находится в вашем распоряжении из-за постоянных обновлений вашего кошелька в режиме онлайн (да и не во всяком кошельке он есть). Так или иначе, главным следствием использования криптовалют становится необычайно быстрый рост вашей технологической и финансовой грамотности, пусть это и ставит под еще больший вопрос их якобы доступность каждому.

Блокчейн и будущее

Существует множество «надстроек», чтобы облегчить, ускорить и удешевить криптотрансакции: криптовалюты «заворачиваются» в разные «обертки» (например, Wrapped Ether), интегрируются в альтернативные системы, разработанные третьими сторонами, – все они, как правило, совместимы между собой, но каждая требует освоения именно своих технических особенностей. Таким образом, так называемые frictionless – бесперебойные – трансакции на современном этапе развития криптовалют невозможны и станут возможны, только если система будет унифицирована, что означает идеологически неприемлемую централизацию.

Тем не менее, блокчейн – это уникальное технологическое решение, которое позволяет решить любую проблему – но, как правило, за счет юзабилити. К примеру, с колебаниями курсов криптовалют пробуют справиться с помощью так называемых «stablecoins» – криптовалютных токенов, привязанных к курсу твердой валюты, как правило, доллара. К примеру, такие токены недавно ввел крупнейший сервис обмена и хранения криптовалют Coinbase. Один USD Coin – это всегда один доллар, обеспеченный банковским резервом. Представители Coinbase утверждают, что этот инструмент будет особенно удобен для граждан развивающихся стран с высокой инфляцией, таких, как Аргентина и Узбекистан. Правда, сам Coinbase в большинстве таких стран или полностью недоступен, или предлагает очень ограниченную функциональность.

Удивительно, но недавно «stable coins» появились и в Беларуси. Торговать ими можно на специально разработанной для этого внутренней, централизованной бирже на платформе finstore.by, которую курирует банк БелВЭБ.  Чтобы этим заниматься, вам нужно заполнить опросник, пройти тест и «подтвердить статус квалифицированного инвестора посредством проставления галочки в соответствующем чек-боксе (только для резидентов Республики Беларусь)»... После этого вы сможете покупать и, в идеале, продавать белорусские «стейбл-рубли», «стейбл-доллары» и «стейбл-евро», а также токены-облигации белорусских предприятий, офомленнные как ICO, – вот только их ценность на криптовалютном рынке будет равна нулю.

Об этом прямо написано на сайте finstore.by: «Токены, эмитируемые и размещаемые на finstore.by, обращаются только на Платформе. Они не могут быть выведены на виртуальный кошелек, открытый вне платформы finstore.by или на другую платформу». Маркетологи finstore.by представляют это как преимущество, как безопасные инвестиции, но на самом деле это значит, что такие токены – это чуть менее деньги, чем знаменитые «линден-доллары« из игры Second Life. Гарантом ликвидности выступают партнеры – в случае «стейблкойнов« это, видимо, БелВЭБ – и они эти обязательства, скорее всего, будет выполнять, если только не помешают «технические причины«, упомянутые в правилах пользования площадкой.

Как бы нам ни хотелось почувствовать себя криптодержавой, с точки зрения глобального рынка мы пока что всего лишь криптопесочница. Доступ к сервисам Coinbase в Беларуси ограничен, а его популярный в России аналог Binance недавно был однозначно запрещен.

Но рынок финансовых инструментов на блокчейне бесконечно многообразен, и для любой проблемы вы можете найти решение (которым будете пользоваться вы и еще три человека). К примеру, если вы хотите совершать трансакции на Ethereum в сравнительно твердой валюте, вы можете использовать так называемые доллары Gemini, разработанные в одноименной компании знаменитых братьев-близнецов Винкльвоссов. Курс Gemini привязан к доллару, а сами они являются ERC20-токенами на платформе Ethereum. Это может понадобиться вам, если вы играете в криптоигру – такую, как популярные CryptoKitties, которых можно покупать и продавать в том числе и за Gemini. Сами «криптокотята« являются такими же токенами, и даже более того: вы можете использовать этих «котят« в качестве денег для покупки других товаров в этой или других играх, завернув их в соответствующую обертку. Вы даже можете обменять их на «Wrapped Ether» на специальной бирже токенов Uniswap, а потом «развернуть» его в обычный «эфир«. В этой ситуации игровые токены являются чуть «более деньгами«, чем ценные бумаги «Белвест» на блокчейне. С другой стороны, их ценность ничем не гарантируется и формируется исключительно свободным рынком.

Сегодня роль криптовалют в финансовой сфере – это часто роль посредников. Решения, основанные на них, часто обозначаются сокращением DeFi – decentralized finance. Это могут быть кредиты, страховки, инвестиции, различные финансовые инструменты для торгов, решения для управления цифровой идентичностью и, разумеется, азартные игры. Главные достоинства блокчейна – прозрачность, открытость и неизменность данных, поэтому эту технологию уже используют и традиционные банковские системы многих государств – от Швейцарии до Китая и даже Беларуси, при этом не беря на себя риски, связанные с обменом криптовалют.

Но бесконечные возможности для инвестирования и торгов имеют и обратную сторону. Некоторые крупные DeFi-сервисы, например, Uniswap для обмена токенов или Compound – платформа для финансовых рынков, блокируют значительное количество «эфира«, чтобы обеспечивать с его помощью финансовые операции. Это может повлиять не только на объем «эфира« в свободном обороте – а он все-таки конечен – так и на скорость трансакций, для которых требуется «газ». Таким образом, глобальный успех Ethereum может разом обрушить все дорогостоящие решения, разработанные на его основе.

 

Идеология биткойна

Философия и социология блокчейн-технологий – предмет многочисленных теоретических и практических исследований во всем мире и особенно в странах, где операции с криптовалютами легализованы (таких, как Швейцария и Мальта). Семинар под таким названием проходил и в Беларуси, в «Летучем университете». На нем криптоконсультант Андрей Великий объяснял беларусским философам и социологам, что такое криптоэкономика.

Одним из основных тезисов было либертарианское «рынок сам разберется». Однако если представить себе рынок криптовалют как такое «умное» создание, то за последние десять лет он не продемонстрировал какого-то особенного «ума»: пережил множество кризисов и не пришел даже к временному равновесию. Можно, как Андрей, относиться к тем, кто эксплуатирует возможности системы ради собственной выгоды, как к жадинам, спекулянтам и нарушителям, извратителям гениальной идеи Сатоши Накамото. Но можно предположить, что анонимная децентрализованная система, не подлежащая контролю, сама способствует подобному поведению, поскольку именно так легче и выгоднее всего ее использовать.

С точки зрения западных медиакритиков, идеология криптовалют в целом и биткойна в частности тесно и прозрачно связана с неолиберализмом калифорнийского образца (так называемая «Калифорнийская идеология»), а в некоторых случаях возможно проследить ее связь с мировоззрением крайне правых. В частности, именно такую работу проделал Дэвид Голумбия, профессор Университета Содружества Виргинии в Ричмонде, в своей книге «Политика биткойна: программное обеспечение как правый экстремизм» (The Politics of Bitcoin: Software as Right-Wing Extremism).

Среди первоисточников, к которым он обращается, – статья 1996 года Ричарда Барбрука и Энди Кэмерона «Калифорнийская идеология«, в которой упоминается, как калифорнийские работники интеллектуального труда, чтобы ниспровергнуть государственный контроль, «изобретают инструменты, необходимые для создания свободного рынка в киберпространстве, такие, как криптография, цифровые деньги и процедуры верификации« в середине девяностых годов ХХ века. После такого свидетельства может возникнуть вопрос, почему криптовалюты не появились на десять лет раньше, – и, возможно, их последующий успех связан именно с изменившейся политической обстановкой. Кстати, по мнению философа Ника Ланда, крипто-анархические экономические идеи, реализованные в биткойне, были заложены еще Шотландским Просвещением и Австрийской экономической школой.

Сами правые радикалы признают эту связь: например, Ник Ланд, один из наиболее оригинальных мыслителей подобной ориентации, сейчас пишет книгу о философии биткойна. С его точки зрения, технологии блокчейна предлагают освободительные возможности, о которых мечтали первые теоретики и практики интернета: это анархические, аполитичные структуры, способные наконец подорвать порядок вещей и заменить ненадежных и недостойных доверия «человеческих агентов« в новом политическом проекте.

Действительно, в криптовалютах легко увидеть так называемую «автономизацию капитала«: его эмансипацию, то есть освобождение, и стремительное ускорение обмена и развития. Такое безграничное ускорение является ключевой идеей в акселерационизме, которому следует в том числе и Ник Ланд. С его точки зрения, блокчейн – это путь побега для «одомашненного« капитала, который повлечет за собой цепную реакцию и взрывное развитие. Как полагают акселерационалисты, именно таким образом капитализм уничтожит сам себя, а также, скорее всего, и нас самих, – вот только с их точки зрения, нам этого не стоит опасаться. Ведь не исключено, что «человеческие агенты« – это всего лишь винтики для будущего всемирного компьютера!

 

Заключение

Но что же делать нам, пока мы живы, – и как нам выжить в криптомире? Выражаясь словами консультанта Андрея Великого, можно сказать, что каждый пользователь биткойна – «сам себе банк». Это передает ответственность за финансовые активы в руки пользователя: он становится полностью самодостаточным и реализующим собственную жизненную программу индивидом (и именно этот замечательный эффект децентрализации, к сожалению, отсутствует в родных белорусских криптовалютных инструментах). Это соответствует наиболее общим либеральным установкам и на первый взгляд кажется неплохой идеей.

Однако при этом из поля зрения нашего абстрактного трейдера пропадают интересы других индивидов и общества в целом, в котором он, тем не менее, по-прежнему черпает ресурсы для своего существования, – то, что Барбрук и Кэмерон называют «аутистический либертарианизм». Наконец, точно так же, как и он сам, прочие индивиды в любой момент могут пожелать присвоить его ресурсы ради собственного блага.

С одной стороны, «криптолибертарианизм» – это абсолютная власть над своими деньгами. С другой – это отсутствие каких-либо социальных или юридических гарантий, например, защиты от мошенников. Отстаивать свои имущественные права на биткойны через суд можно, лишь обратившись к столь нелюбимому либертарианцами государству. Таким образом, власть на криптовалютном рынке принадлежит самым богатым, смелым, хитрым, везучим, но вовсе не обязательно честным или справедливым. И даже эти «везунчики« могут в любой момент потерять значительную часть своего капитала, что лишь усиливает нестабильность и недоверие в таких сообществах. Как предсказали Барбрук и Кэмерон, это будущее напоминает не экологическую утопию первых киберхиппи, а авантюрный мир межгалактических торгашей и махинаторов, описанный в романах Роберта Хайнлайна и Айзека Азимова.

Итак, философия «крипты» – это социально-экономическая утопия, которую определяют децентрализация, свободный рынок и персональная автономия (и даже до какой-то степени автономия самих технологий). Выдающиеся ИТ-специалисты нашего времени создали эти технологии, чтобы построить новую, честную и прозрачную экономику. Получится ли у них хотя бы антиутопия?

Алеся Серада с этим текстом стал победительницей конкурса эссе «Под влиянием технологий: контуры нового общества», который проводил «Летучий университет»

Читайте также:

Словарный запас. Блокчейн

Теория нашего «большого взрыва». Сможет ли Беларусь стать IT-страной

Uber, покемоны и философия. Как креативные индустрии меняют города

Коммуникация будущего. Как заставить Сеть играть по нашим правилам

Комментировать