Политика

Бойкот плюс интернет. Уроки российского обнуления для Беларуси

807 Иван Сухий

Единственная выигрышная тактика сегодня – это массовое объединение вокруг идеи бойкота «выборов» вместе с активными действиями в интернете. Это может если и не сорвать «выборы», то подорвать их легитимность и объединить сторонников перемен.

Российская организованная оппозиция упустила отличный шанс бросить вызов путинскому режиму в ходе голосования по поправкам в конституцию. Отказ от согласованных действий, агитация за пассивный игнор, следование в фарватере властной повестки дня, участие в голосовании на условиях власти, крайне слабая разъяснительная работа сторонников «нет» среди аполитичного большинства, вялое и традиционное использование оппозицией интернета не позволили использовать небывалое недовольство политикой властей и высокую политизацию общества.

Ключевая поправка об обнулении сроков президентства, по независимым опросам, не набирала сама по себе большинства голосов. Но даже сами противники Путина признают, что большинство голосовавших «За» не понимали, что голосуют за отказ от смены власти. Кремлёвским политтехнологам удалось переиграть оппонентов, имея на старте самые слабые позиции за последние 20 лет.

Понятно желание активной части беларусского общества как можно меньше обращать внимания на опыт восточной соседки и ориентироваться на примеры и практики других стран – например, центрально-восточноевропейских. Однако сегодняшние режимы в РФ и Беларуси во многом похожи и активно учатся друг у друга (а не только российский у беларусского, как считают многие в Минске).

По сообщениям СМИ, группа беларусских привластных экспертов находилась в России в июне. Надо полагать, набирались опыта. Поэтому для оппонентов режима в Минске было бы непростительной оплошностью сейчас, на финише кампании по переизбранию на следующий срок действующего президента, проигнорировать уроки российского обнуления.

 

Картина маслом

Несмотря на откровенно «дорисованные» официальные итоги голосования, проведенного за гранью всех установленных законами процедур, реальную картину вполне можно понять благодаря независимым социологическим опросам и математическому анализу официальных результатов выборов, который такие эксперты, как Сергей Шпилькин и несколько его коллег, регулярно проводят в РФ более 20 лет.

После очистки от 22–27 млн дорисованных голосов «за» и, соответственно, явки, результаты, которые не оспариваются никем из сколь-либо серьёзных экспертов – округленно 60 на 40 в пользу «да» при явке 45% (опубликованные «утечки из Кремля» дают 56–58% «за» и 40-42% «против» при явке 42-44%). В результате фальсификаций официально получилось 78% «за», 21% «против» при явке в 68%. То есть власть выиграла бы голосование и без фальсификаций, но Кремлю было важно изобразить одобрение надругательства над конституцией большинством от списочного состава электората России (дотянули до 52%) и продемонстрировать подавляющий перевес сторонников власти и Путина у власти.

В целом спецоперация удалась, и немалую роль в ее успехе сыграли грубые ошибки российских оппозиционных сил. Не будет преувеличением такая оценка: оппозиция в РФ обнулилась вместе с конституцией и президентскими сроками.

 

Упущенные возможности

На самом деле при всей сомнительности с правовой точки зрения голосования по поправкам оно давало российским оппозиционным силам редкую возможность бросить вызов системе, настоять на альтернативной политической повестке. И сделать это можно было не вопреки, а благодаря мобилизации всех властных ресурсов. Но для этого необходимо было объединиться, придумать один и только один (это важно) нестандартный сильный альтернативный ход и… действовать, что с учетом пандемии можно было только в виртуальном пространстве.

План по изменению конституции, который реализовывался Кремлем с середины января, носил явные следы непроработанности и спешки. Видимо, он был всё же «планом Б», а «планом А», похоже, считалось несостоявшееся объединение с Беларусью в одно государство (аншлюс в форме выполнения союзного договора) и начало «триумфального воссоединения» в новом союзе всех «исконных территорий» (прежде всего, самопровозглашенных квази-государств по периметру России).

На спешку и непроработанность политического плана наложилась пандемия. Карантинные меры отсрочили голосование на два с лишним месяца – с 22 апреля на 1 июля. То есть времени для политической работы было более, чем достаточно. Выход на улицы был невозможен или сильно затруднен, но зато невиданная ранее доля населения оказалась прикованной к экранам компьютеров в собственных квартирах. Усилия государства, в том числе и в онлайне, на фоне пандемии и связанных с ней медицинских и экономических угроз привели к такой высокой политизации населения, которая не наблюдалась с середины 1990-х.

Чем же на такую ситуацию откликнулись оппоненты власти? Бесконечными спорами своих лидеров и политизированных сторонников на тему: игнорировать голосование или голосовать «нет» (в результате сторонники «нет» разделились примерно пополам – половина проголосовала, вторая – осталась «на диване»). Кроме того, лидеры общественного мнения (ЛОМы) от оппозиции соревновались в апокалиптических прогнозах относительно перспектив власти и осуждении ее за парад и голосование во время пандемии. Пророчили низкую явку и протестное голосование по поправкам. Готовили альтернативную конституцию («Яблоко»), многостраничное обращение в Венецианскую комиссию при Совете Европы (100 тысяч подписей).

Никаких внятных совместных действий и инициатив не было. В результате – пришлось признать, что власть победила бы даже при честном подсчете голосов. А официальные, докрученные итоги голосования оказывают теперь своё символическое влияние на аполитичное большинство, и этому мало что можно противопоставить: властям инстинктивно не доверяют многие, но статьи/видео Шпилькина, Соловья и других экспертов представители большинства не читают и не смотрят в принципе.

 

И «вечный Путин» в нагрузку

Власть, напротив, задействовала многочисленных ЛОМов из числа деятелей культуры для продвижения понятных аполитичным гражданам популистских поправок, составлявших большинство из 206 (!) изменений в конституции.

206 поправок можно условно разделить на три группы:

– социально-демагогические (гарантии минимального уровня материального благополучия, по большей части уже закрепленные в действующих законах или откровенно демагогические);

– популистско-идеологические («ни пяди своей земли не отдадим», запретим иностранное гражданство чиновникам, предельно витиеватое упоминание бога, уважение к человеку труда, хорошее отношение к животным и пр.);

– политические (перераспределение полномочий внутри властной пирамиды, которое еще больше усиливает президентские полномочия, но может рассматриваться и как попытка закрепить путинизм как систему госустройства России в т.ч. и после ухода Путина с арены, когда бы он ни произошел).

Особняком стоит главная поправка – про обнулении президентских сроков, позволяющая нынешнему хозяину Кремля оставаться там до 2036 года.

Расчет организаторов обнуления был на то, чтобы «скормить в общем котле» аполитичному большинству главную поправку про президентские сроки и мало кому понятные политические  поправки. И надо признать, что он оправдался. Если бы за поправку об обнулении голосовали отдельно, она, судя по независимым опросам, не набрала бы большинства, в отличие от предложенного винегрета из 206 поправок, которые таки набрали пусть не 78, но явно более 50% голосов от принявших участие в голосовании. Без «гарнира» из поправок 1-ой и 2-ой группы результаты пришлось бы не дорисовывать, а полностью фальсифицировать, что всё ещё не считается «элегантной победой».

Львиная доля дискуссий среди недовольных нынешним кремлёвским режимом на протяжении месяцев, предшествующих голосованию по поправкам, сводилась к выбору между участием и пассивным бойкотом (он же игнор). По слухам, кремлёвские политтехнологи всячески приветствовали идею игнора голосования противниками «обнуления» и даже исподволь стимулировали такие настроения. И они были правы: мобилизация недовольных сильно осложнила бы им задачу. Организованная оппозиция никакой внятной альтернативы голосованию «нет» кроме пассивного бойкота, абсентеизма не предложила.

 

Против ЛОМа нет приёма, если нет другого ЛОМа

Ну кто мешал оппозиционным силам не идти в фарватере официальной повестки, а предложить своим сторонникам и всем, до кого можно достучаться, например, свой альтернативный опрос в интернете с формулировкой «Вы ЗА строгую сменяемость власти без исключений или ПРОТИВ?». (Имеется в виду массовый опрос с миллионами участников, а не по маленькой выборке). Или сделать удобный агрегатор всех голосов против – как тех, кто решил проголосовать, так и тех, кто выбрал игнор? В предложениях сделать что-то подобное за месяц до 1 июля недостатка не было. Но никто из лидеров оппозиции, в т.ч. имеющих сильные интернетные команды, даже не пошевелился.

Чтобы такой опрос/агрегатор имел какие-то шансы повлиять на ситуацию, его нужно раскручивать в сети и офлайне объединенными силами всех наиболее популярных лидеров общественного мнения, которые могут придерживаться различных взглядов, но в конкретном случае выступают «единым фронтом». Чем шире фронт, чем белее известны входящие в него ЛОМы и чем большим доверием пользуется каждый из них, тем выше шансы сделать альтернативное событие сравнимым по значимости и последствиям с официальным голосованием за счет массовости (для РФ – это несколько десятков миллионов человек).

Но никакой попытки скоординированного противостояния властной повестке, включая голосование по поправкам, в России предпринято не было.

 

С кем вы, мастера ай-ти?

Совершенно непонятно, почему российская организованная оппозиция не воспользовалась возможностями интернета во время подготовки голосования по поправкам к конституции, совпавшей с самоизоляцией граждан в большинстве крупных городов России. То есть обычная активность несогласных в сети продолжалась, но её было абсолютно недостаточно для того, чтобы противопоставить политической повестке властей хоть что-то своё. Была, конечно, кампания «НЕТ», но организована она была так слабо, что заметить её было сложно даже политизированным избирателям, не вылезающим с новостных сайтов. Когда активисты этой кампании вышли 1 июля на Пушкинскую площадь в Москве, их оказалось так мало, что согнанные в большом количестве для их разгона полицейские силы ограничились… профилактической раздачей медицинских масок всем собравшимся.

С учётом того, как тщательно власти в России (и Беларуси) готовятся к уличным протестам, какие на это бросаются ресурсы, едва ли не единственной возможностью противостоять силовому подавлению и произволу властей остается интернет. В интернете превосходство власти при жестких авторитарных режимах не настолько абсолютно, как в офлайне. Достаточно вспомнить борьбу российского государства с мессенджером Телеграм, которая закончилась победой команды Телеграма и его пользователей.

Пандемия коронавируса создала условия для нового качества действий в интернете. В отличие от оппозиции российские власти смогли воспользоваться и этой ситуацией, проведя онлайн-голосование на основе технологии блокчейн для 1 миллиона жителей Москвы и 100 тыс. жителей Нижегородской области. Онлайн-голосование признано перспективным и будет применяться на последующих выборах всё более широко. Власти считают его полезным и удобным для мобилизации лояльных избирателей-бюджетников. Во многих регионах, где голосование проводилось традиционным способом, специальные сайты использовались для контроля за явкой организованных групп избирателей (бюджетников и сотрудников крупных госкорпораций).

В подготовке системы для онлайн-голосования в Москве и Нижнем Новгороде принимали участие программисты–выходцы из знаменитой беларусской ИТ-компании Wargaming. А бывший директор по продукту World of Tanks Вячеслав Макаров даже создал и возглавил продвигающую онлайн-голосования Партию прямой демократии. Ее без проблем зарегистрировал российский Минюст, что указывает на весьма вероятный факт согласования этого проекта в нужных кабинетах.

Если оппоненты кремлевского (и беларусского) режимов и дальше будут проигрывать властям интернет, перспективы их станут еще более мрачными. Среди программистов и прочих профессионалов ИТ-индустрии должно быть достаточно людей, созревших для политических действий. Их потенциал может и должен быть задействован не только властью.

 

Бойкот + интернет

В отличие от изначально плебисцитарного голосования по поправкам в России («за» или «против» власти), в Беларуси сохраняется иллюзия выбора из нескольких вариантов. 14 июля беларусский ЦИК оставил в бюллетене кроме Лукашенко в основном «технических» кандидатов, что приближает голосование к плебисциту (референдуму) о доверии действующему президенту. Но не стоит недооценивать власть. Решение о регистрации кандидатов было отнесено на крайний срок (14 июля) именно для того, чтобы оставить меньше времени для организации совместных действий основными, реальными кандидатами: Бабарико, Цепкало, Тихановской. Власти важно держать их в состоянии иллюзорной конкуренции между собой, что до сих пор удавалось.

У главных беларусских оппонентов власти еще сохраняется возможность в оставшееся до 9 августа время сделать то, на что не хватило ума у их российских коллег: организовать консолидированную многодневную акцию с упором не на улицу и «плошчу», а на интернет. Например, массовый опрос плебисцитарного типа с любой формулировкой на тему сменяемости власти. В силу размеров Беларуси для значимого результата надо собрать на порядок меньше голосов, чем в РФ (3–4 млн).

Это было бы отличным дополнением к совместному призыву активно бойкотировать «выборы», добавило бы доступную и сравнительно безопасную активность к идее бойкота – единственной выигрышной тактики в текущих условиях. Бойкот + интернет-опрос могут если и не сорвать «выборы», то подорвать их легитимность.

Cделать это нужно как следует, защитив систему от накруток и хакерских атак и обезопасив персональные данные участников. Методы такие существуют – в Москве и Нижнем с проблемой справились, хотя попытки взлома во время электронного голосования по поправкам были и не одна. Власть ждёт и готовится к подавлению уличного протеста. Надо ли идти в лобовую атаку на самую укрепленную линию обороны? Надо ли делать это в тот день и час, когда эту атаку ждут?

Основные соперники Лукашенко уже упоминали о возможных совместных действиях. Но времени остается всё меньше, а активный бойкот + массовый опрос требуют больших усилий по программированию и продвижению. Успеют ли договориться? Успеют ли подготовить интернет-акцию технически так, чтобы её не удалось сорвать властям? Они, конечно, могут отключить интернет в ИТ-стране… Но на несколько недель? Это будет равнозначно введению чрезвычайного положения, и еще больше спровоцирует уличные протесты.

С учетом того, что одним из трех главных кандидатов был основатель и многолетний руководитель ПВТ, обсуждать технические детали возможной совместной интернет-акции (опроса или еще чего-то) и проблему привлечения сильной ИТ-команды представляется излишним. Еще можно успеть!

Читайте дальше:

Как ты провел этим летом. Практики пересменки

Владимир Мацкевич. В чем ответственность оппозиции

Комментировать