Арт

«ANTI[GONE]». Как победить историю

Дарья Новик в спектакле «ANTI[GONE]»

 

13 июня в Музее-мастерской Заира Азгура в Минске в рамках проектного театра Центра визуальных и исполнительских искусств «Арт Корпорейшн» состоялась премьера спектакля «ANTI[GONE]» режиссера Александра Марченко. Идея спектакля родилась в прошлом году на первом в Беларуси Аспен-семинаре – эта технология предполагает, что эксперты и лидеры из разных сфер собираются вместе, чтобы на протяжении нескольких дней вместе читать, обсуждать и осмыслять из разных перспектив важные философские тексты. Одним из них стала классическая трагедия Софокла «Антигона».

Так появилась «ANTI[GONE]», исполнителями  в которой стали участники семинара — публичные персоны и известные активисты: Роман Костицын, Кристина Марчук, Иван Веденин, Андрей Александров, Марина Штрахова, Владимир Шаблинский, Марина Калинина, Алесь Крот, Андрей Егоров, Татьяна Водолажская. Они — эксперты, которые вышли к зрителю, чтобы рассказать не о своей профессиональной сфере – а поделиться реальными личными историями

Понятие эксперта в театре ввела немецкая группа «Rimini Protokoll» – мировые лидеры документального и site specific (играющегося не в театральном пространстве) театра. Суть театра экспертов в том, что спектакль (или перформанс) исполняют не актеры, но непосредственные очевидцы или герои истории, которую рассказывают. Если спектакль о дальнобойщиках, рассказывать истории публике будут именно сами дальнобойщики. Таким образом пространство документального театра расширяется: речь идет не просто о документе, но о свидетельстве, когда знание попадает к зрителям без посредников – актеров.

«ANTI[GONE]» строится в двух параллельных нарративах: Софокла, представленном в оперном исполнении Дарьи Новик (она же автор музыки),  — и монологах наших современников, которые переплетаются, вступают в диалог с каноническим текстом, актуализируя миф об Антигоне.

Эклектика жанров — оперы и эстетики экспертного театра — сначала смущает и настораживает, кажется надуманной и неудобной. Но именно этот прием заставляет смотреть, слушать и искать связи — между божественным космосом эпохи Антигоны и нашей «скучной» современностью, которая в результате побеждает историю.

Это анти-прошлое (игра слов в названии спектакля). На первый план выходит природа современной трагедии, в центре которой современник, обыватель, вступающий в поле борьбы — в семье, в государстве, в самом себе.

На сценической площадке сначала появляется Антигона – в белом платье, как и положено героине высокой трагедии. Она аукает, обращаясь к скульптурам и бюстам советского мастера, в ответ эхом слышит только саму себя.

Из зрительного зала звучит монолог первого эксперта — Романа Костицына.

Роман Костицын в спектакле «ANTI[GONE]». Фото: Андрей Александров

 

Он рассказывает о том, как оказался в Париже в 2001 году, о своем одиночестве в мегаполисе, о философских разговорах со случайными прохожими, а дальше о том, как приехал 11 сентября в командировку во Франкфурт и как из выпуска новостей в холле гостиницы узнал о теракте в Нью-Йорке. Именно тогда Роман, по его словам, ощутил явление человеческого сообщества — независящего от цвета кожи, вероисповедания и языка. Когда молчать — это на одном языке.

Начало современной трагедии с событий 11 сентября 2001-го символично. Для глобального мира эта дата стала поворотом, точкой отсчета — до и после. Изменилось отношение, ощущение, понимание и интерпретации. На смену постмодернизму пришло «что-то другое», современность стала тревожной и, по словам социолога Энтони Гидденса, ускользающей, а искусство приобрело апокалиптический характер.

«ANTI[GONE]» — не апокалипсис. Современность в нем разнообразна, героизм, или, как сегодня говорят, активизм — узнаваем и вызывает восхищении, а личные переживания цепляют своей интимностью, заставляя обращаться к своим воспоминаниям.

Кристина Марчук в спектакле «ANTI[GONE]». Фото: Андрей Александров

 

Подкупают тишина и отсутствие эмоций, с которыми эксперты делятся своими историями — идет ли речь об эмоциональном разрыве с семьей (Кристина Марчук), о невозможности быть по-граждански безучастным (Андрей Александров, Алесь Крот), о юношеской ли мечте о сообществе (Иван Веденин), борьбе с несправедливостью (Марина Штрахова), о примирении, которое все не случится (Владимир Шаблинский), об утрате (Марина Калинина), о том, как важно успеть (Андрей Егоров).

Истории вписаны в сюжет Антигоны, они одновременно ее протагонисты и соперники. Включаются в ее повествование (тема семьи или отца у Софокла и эти же темы у современников), конкурируют в своей значимости (отказ Креонта в погребении брату Антигоны как отправная точка пьесы и 11 сентября в спектакле), заземляют пафос античной трагедии, обращая ее в «мыльный пузырь».

Завершает спектакль монолог Татьяны Водолажской, иронизирующей над геройством как таковым. Это не отказ от геройства, но примирение с заземленностью повседневности, которая никогда не однообразна, но включает в себя различные плоскости нашего бытия.

Андрей Егоров в спектакле «ANTI[GONE]». Фото: Андрей Александров

 

Все вместе эксперты являют собой хор как важнейший персонаж античной трагедии. Только в современности этот хор больше не анонимен и не коллективен. Это голоса индивидуальностей, каждый из которых может и должен быть услышан, и эти голоса звучат не с «кафедры» – сценической площадки, но доносятся из зала – они среди нас.

Это и есть современная Антигона, чье тело распадается на множество тел разного пола и возраста, с татуировками, дрэдами или без, различными биографиями и системой ценностей.

Звучащая «полифония точек зрения», по словам режиссера, «производит просто потрясающий эффект: ты понимаешь, что когда на одно и то же явление мы смотрим через разную оптику, возникает огромное количество всевозможных смыслов».

Участники постановки «ANTI[GONE]»

 

Благодаря пространству музея возникает еще одно измерение спектакля. Немые статуи и бюсты советских «богогероев» с фигурами Маркса, Ленина и Сталина в центре с самого начала создают мощнейшую энергетику. Исполнительница Антигоны «заигрывает» с ними, включает их в свое поле игры, намекая как бы на живучесть этих богов.

И правда, с самого начала кажется, что они переиграют, что советское измерение — аллюзии и цитаты — возьмут верх, и мы погрузимся в переживание травмы советского «героизма». Удивительным образом  этого не происходит. Эти «богогерои» не просто немы – они мертвы, и так же, как и сама Антигона, не выдерживают соперничестве с вызовами глобальности и обыденности, который бросает современный мир.

И пусть полноценный диалог с этими призраками нам еще предстоит, «ANTI[GONE]» свидетельствует, что необратимые процессы распада этого анти-прошлого уже начались, что абстрактный «народ» становится «множеством» (Паоло Вирно), а на место страха и отчаяния приходит сопротивление и осознание индивида как наивысшей ценности.

«Журнал» также рекомендует: