Жизнь

В тени женщин. Как мужчины подвергаются символическому насилию

Дискриминация и харассмент – понятия, которые в последнее время все чаще мелькают в новостных лентах. Тема сексу­аль­ного на­силия в отношении женщин вновь вышла на пе­редний план в связи со скан­далом вокруг голливудского продюсера Харви Вайн­штейна. Уже говорят даже об «эффекте Вайнштейна» – как о серии публичных обвинений в сексуальных домогательствах  в адрес знаменитостей.

Подобные истории выявляют не только проблему сексуальных домогательств, но и темы, кото­рые находятся в тени. Одна из них — симво­личе­ское насилие в от­ноше­нии мужчин.

Этой теме далеко до сакрального ста­туса, который есть у прав женщин. Объясняется это просто: проявления такого насилия не имеют системного характера. Они остаются на уровне личных взглядов, семьи, коллектива, что делает борьбу с ними крайне сложной. В этом смысле борьба за избира­тельные права женщин была куда более ясной и выполнимой задачей.

В чём выражается символическое насилие в отношении мужчин? Проще всего ответить на этот вопрос, используя пример нашего общества, более консервативного, чем любое из западных.

Начать стоит с воспитания детей. Мальчикам привива­ется размытая идея долга и самопожертвования, а девочкам это преподносится как неотъемле­мая часть мужского по­ведения, которую можно использовать для манипулирования.

Из этого выходит вторая составляющая символического насилия в отноше­нии мужчин — восприятие их как инструментов для достижения целей. Причём мужчины часто воспитаны так, что рады видеть себя в этом качестве. Они ме­ряют жизненный успех тем, насколько полно содействуют эмо­циональному и эко­но­миче­скому удовле­творению окружающих.

Третий элемент — культ молчания. Даже если среднестатистический мужчина начнёт сомне­ваться в правильно­сти происходящего, то не признается в этом себе и окру­жающим. Этому помешает навя­занная воспитанием превратная мужественность, которая трактует по­добные шаги как постыдное внимание к пустякам.

Культ молчания имеет не только психологические, но и медицинские последствия. По данным Белстата, ожидаемая продолжи­тель­ности жизни мужчин в нашей стране составляет около 69 лет – на десять лет меньше, чем у женщин. Эта проблема свя­зана не только с состоянием системы здравоохранения, экономиче­скими ус­ловиями и низкой общей культурой, но и с намеренным игнорированием мно­гими мужчи­нами сим­птомов заболеваний. Элементарное внимание к сво­ему здоровью трактуется как мягкость или даже недостаточность мужественности – а навязанная культура не дает так себя вести.

Зададимся двумя известными вопросами: «кто виноват?» и «что делать?»

Отвечая на первый, не нужно обольщаться известным доводом о том, что всему виной — демографический перекос в послевоенной Бела­руси с преобладанием женщин в семье и воспитании детей. Наша страна — да­леко не един­ствен­ная, кому выпала гибель значительной части мужского на­селе­ния вследствие войн. Не везде и не всегда это приводило к тем же по­следствиям, что и в на­шей стране. Этот же аргумент является ответом на другой подход – о якобы склон­ности беларусских мужчин Беларуси к саморазрушению, выразившуюся в распространенности вред­ных привычек.

Но важнее все же второй вопрос. И в поиске ответа нам может помочь опыт стран Северной Европы. Там при­нимаются дейст­венные меры для включения мужчин в воспитание детей, как на уровне се­мьи, так и в системе образования.

В Беларуси лишь 1% отцов пользуется законным правом уйти в отпуск по уходу за ребёнком. В Швеции этот показатель превышает 70%. Причём власти используют систему дополнительных выплат и налоговых льгот для тех родителей, кото­рые делят отпуск поровну и тем самым обеспечивают своим детям более сбалансирован­ное воспитание.

В системах школьного образования стран Северной Европы наблюдается меньший, в сравнении с Беларусью, дисбаланс между учителями мужского и женского полов. В на­шей стране 86% учителей — женщины, и признаков того, что в обозримом бу­дущем эта ситуация изменится, нет. В той же Швеции в младших классах также доминируют учителя-женщины (около 80%), но в старших классах мужчины составляют уже около половины педагогического состава.

Вторым элементом этой поли­тики явля­ется вовлечение жен­щин в экономиче­ские и соци­альные процессы. В странах Скандинавии доля женщин, не имеющих собственного до­хода, — одна из самых низких в мире, а уровень женской занятости близок к 80%.

Эти достижения стали результатом продуманной государственной политики. Она включает в себя три основных направления:

1) развитие законодательства, которое де­лает проявления гендерного нера­венства юриди­чески невозможными и экономически опасными;

2) создание сети го­сударственных институтов, кон­тролирующих соблюдение рав­ных прав. В их числе: министерства интеграции и равенства полов (существуют в Норве­гии, Шве­ции), парламентские упол­номоченные по вопросам равенства, а также региональные ом­буд­смены;

3) разви­тие широкой сети дошкольных учреждений, кото­рая позво­ляют женщинам-мате­рям быть экономически активными. Причём госу­дарство, стремясь облегчить возвраще­ние женщин на рынок труда, частично оплачивает услуги этих учреждений.

Третий компонент — привитие детям сво­боды мышления, которая защищает от влияния стереотипов, в том числе сексизма. В качестве примера можно упомянуть сексуальное просвещение. О нем можно спорить – но очевидно, что страны, которые его ввели, способны работать над преодолением запретительных стереотипов. Социальная реклама, призывающая к толерантному восприятию представителей ЛГБТ-со­общества, может покажется далёким от затронутой темы примером, однако и он свидетельствует о спо­соб­ности обществ Северной Европы постоянно модернизировать свои устои. В такой мобильной среде го­раздо проще воспитывать думающих людей.

Практическое наполнение этой модели может и должно быть объектом дискуссий. Но её суть едва ли может быть оспорена. Она заслуживает как минимум детального изучения в условиях столь консервативного, нуждающегося в обновлении, общества, как наше.

Читайте также:

«Явно дала понять». Что такое «харассмент» и как от него защититься

«Мне хотелось убить своего мужа». Как беларусы разрешают конфликты

«Жертв домашнего насилия обвиняют в том, что они сами провоцируют мужей»

Бабетта в халате. Как формируются наши представления о красоте