Арт

Закат солнца вручную. Кому нужен новый указ о кино

Кадр из фильма «Одной крови», режиссер – Митрий Семенов-Алейников

 

Прелесть волевого управления культурой в том, что его абсурдность очевидна. Чем кончились многолетние опыты по клонированию песняровской харизмы? К чему привели регулярные усилия продержавного литературного союза? Как арт-активиста ни корми, как ни пугай – а Венецианские биеннале все равно мимо. И рядом с Сутиным и Заборовым поставить по-прежнему некого. С театром проще: суетятся себе и ладно, все равно всем по фигу. А вот в кино все как-то особо пусто. Поскольку здесь откат налицо: похороны национальной киноиндустрии случились настолько давно, что покойника уже не жалко. Есть только тени былого. И периодические попытки пробудить мертвеца пинками.

Два года назад, в сентябре 2015 года, уже был скроен бодрый проект указа о воскрешении экранного производства посредством его глобального лицензирования. Право делать фильм (любой – хоть мультяшку, хоть блокбастер) предполагалось выкупать у государства по сходной цене. Трудиться с постоянными проверками и тестами на нецелевое освоение русурсов. А если ты просто борзой чувак с камерой и хочешь снимать без присмотра дяди – то и кина тебе, умник, не будет.

Лихая схема державного рэкета просочилась в прессу, вызвала дружное негодование киношников и волну нервной официальной переписки титанов экрана с хозяевами кабинетов.

И что? И всё. До нынешних октябрей. Что ж у них там наверху по осени курят?

Новая – предложенная нынче для народного обсуждения (по-быстрому, до 16 октября) – версия проекта «стимулирования кинопроизводства» сохранила прежние идеи, возведя их в новую степень. Теперь уже речь идет о разрешении автору довести работу до конца. А также считать фильм своим, представлять его на публичных площадках и не попасть под конфискацию рабочего материала.

В этой схеме реальности лишь один финансовый ресурс – державный. Лишь один заказчик – государство. И лишь один интерес – властный. Денежный. Чтобы бабло не расхитили и матчасть не покрали.

Почувствуйте этот вкус: хорошее кино не нужно. Хорошее кино не важно. Да при чем тут вообще кино? Какое еще творчество? Замените в тексте проекта фильмы на бананы или ботинки – ничего по сути не изменится.

Тут без разницы, что поставлять: Лозницу, портвейн или опоссумов. Главное, чтобы по бумагам сошлось. И согласование прошло. Со всеми заинтересованными инстанциями. Ты, дурашка, думал, что здесь делают кино? Так вот нет. Здесь делают административный консенсус. А киношка – это так, побочный продукт. Мелкая расходная статья.

Про качество разговора вообще нет. Про принципы отбора в творческом конкурсе по раздаче бюджетной поддержки – пусто. Про содержательные приоритеты – ноль. Про права автора ни слова. Зато текст порошит указалками на финансовые обязательства (естественно, односторонние – киношника перед властью) и угрозами карательных мер. За что? По каким критериям? Нет ответа. И не надо. Захотим – найдем причину.

Возникает острое чувство, что свежий проект указа о кино инициировал Комитет госконтроля, поддержали ОБЭП и налоговая инспекция при солидарной поддержке госбезопасности. Поскольку главной темой здесь становится контроль за процессом, главной задачей – бережливое освоение бюджета, высшим творческим пилотажем – умение максимально точно понять властного заказчика и лично обеспечить державе 30-процентную (и кто это только считал?) прибыль с проката. А чего? Порезвился – отработай.

Гордо заявленное в названии проекта «стимулирование» фактически сведено к привычному распределению куцых госбюджетных средств, системным проверкам и полной зависимости автора от высших инстанций, выдающих «государственную регистрацию». Без такой регистрации (платной, натурально) любая публичная демонстрация любого здешнего фильма на территории Беларуси окажется невозможной.

Нет, это не замена прокатного удостоверения. Это еще один ошейник на киношника. Приятный бонус от наших госпродюсеров.

Два года назад, в прошлой версии указа с «лицензией на запуск», предлагалось рубить «не тех» авторов на старте. Теперь прописали тоньше, зажимают на финише. Такая вот свобода творчества: за бюджетные ответишь, а за свое бабло чудесьте как хотите. Но регистрации все равно можем не дать. Или сперва как бы дать – а после забрать.

Как? Почему? На каких основаниях? А какая разница!

Унаследованная от прошлой версии непрописанность ключевых понятий, отсутствие четких критериев применения заявленных норм и механизмов их реализации, размытость основных субъектов действия, полная непрозрачность желаемого эффекта превращают проект из возможной программы поддержки местных киноталантов в набор мутных директив и странных страшилок неочевидного предназначения.

Проект никак не заточен на рост индустрии. Зато создает отличное поле для безнаказанных административных импровизаций, вплоть до закрытия фильма и его цензурной блокировки.

Такой «стимулятор» душит автора и открывает шлюзы чиновного беспредела. Но зачем? Как говаривали умники-методологи, «чтобы что?» Чтобы меньше крали? Больше фильмов делали? Лучше Родину любили? Чтобы цвел черемухой обновленный «Беларусьфильм», а всенародноизбранный взял бы «Оскара» за личное обаяние? Не факт. Не следует. Горизонт смыслов в упор не просматривается. Возможно потому, что его здесь просто нет.

Это открытка из позавчера – от запуганной идейными прополками командно-административной киноиндустрии. С чиновной блокадой воли и недоверием к (любому) автору, помноженным на животный страх перед высшими чинами. Такое, увы, не лечится. А изымается из обращения только вместе с носителем.

Обсуждать тут нечего. Надо писать заново. С нуля.

Читайте также:

Без кино. Чем плох проект указа «о стимулировании развития кинематографии»

«Желтый песочек». Быков, НКВД и политические агитки

Души не мертвые. В Беларуси появилось хорошее кино