Арт

«В Каннах все продают свою культуру. И только беларусы приезжают, как перемещенные лица»

Митрий Семенов-Алейников и продюсер Михаил Быченок в Каннах

 

С Каннским кинофестивалем у нас как-то сложно. Беларусское кино там обычно присутствует тушкой или чучелом: то в музейных ретро-показах («Альпийская баллада» в 2003-м), то как кромешный трэш на продажу («Мы, братья» в 2015-м). В лучшем случае – как сегмент сложно организованных международных проектов (российско-немецко-латышско-беларусско-нидерландский «В тумане», 2012). Но можно и иначе: молодой режиссер Митрий Семенов-Алейников в этом году попал в каннскую программу Short Film Corner. Это еще не полноценное участие в конкурсе. Но хороший повод для разговора.

– Начнем с главного: Митрий, к чему была эта поездка?

– Я ехал как наблюдатель. Хотел понять, что это такое – Канны. И когда туда попал, я понял, зачем они нужны.

Канны нужны, потому что если ты там – ты как бы есть. Везде. Ты существуешь. На фестиваль собирается огромная тусовка кинематографистов – и ты понимаешь, что не один во Вселенной. Но и не ты ее центр. Центр где-то в другом месте. И это мотивирует расти.

– Как может мотивировать тусовка?

– Тусовка – это атмосфера и знакомства. С людьми, которые не бояться пробовать и что-то делать. У нас здесь несколько иной темпо-ритм, а там собираются те, кто заинтересован в движении. Движуха настолько мощная, настолько сильная!

Понятно, что туда едут все, кому не лень. Есть коммерческие интересы и наверняка там не все талантливы. Вопрос не в этом. Ты видишь эту жизнь, чувствуешь процесс. Это как жить в деревушке, где ты выходишь на улицу и понимаешь: вот трактор проехал раз в час, вот Машка пошла… Так все вроде спокойно и хорошо.

А в городе толпы людей с кучей возможностей, интересов, желаний. И у тебя внутри тоже возникают желания и мотивировки какие-то. В Каннах как раз и происходит такой непрекращающийся движняк. Такое количество кино-фанатиков действительно впечатляет.

– Злые языки утверждают, что попасть в программу Short Film Corner – не особое достижение. Надо лишь пройти, скажем так, фэйс-контроль и оплатить взнос участника. Это так?

– По сути да. Там есть отбор – но очень общий, по качеству. Но Short Film Corner – не конкурс. Он изначально придуман как творческая и информационная платформа для короткого метра, чтобы собрать его как можно больше. Чтобы люди приезжали туда, знакомились.

– И смотрели чужое кино?

– Да! Там было в доступе для участников и журналистов три тысячи фильмов на сервере!

– И сколько из них посмотрели вы?

– Очень немного. То, что советовали новые знакомые. Знаете, странно сидеть и смотреть короткий метр, когда ты в Каннах и рядом бурлит движуха.

– Значит и ваш фильм «Одной крови» на том же сервере увидели очень немногие?

– Да, наверняка. Посмотрели знакомые, еще кто-то случайный. Ничего плохого в этом для меня нет. Статистика просмотров вообще ни о чем не говорит.

Главное в другом: нужно однажды съездить показаться в Канны, чтобы понять, что к ним в следующий раз надо серьезно готовится. Хотя бы заранее заказать зал для показа специально приглашенной публике. Залов всего десять, а желающих – три тысячи!

Можно еще в рамках кинорынка в определенный день представить свой фильм продюсерам, заинтересованным в закупке короткого метра. Но это тоже с сетевой регистрацией за два месяца. Наш друг из Украины говорил, что она лишь открылась – и за 40 секунд была забита полностью. Но он успел. Он очень хотел продать свой фильм.

– Что вам больше всего понравилось в Каннах?

– Возможность почувствовать себя частью этого мира. Даже не знаю, как объяснить…

У нас вот была встреча с Джимом Джармушем. Случайно. Нечаянно. Мы с продюсером идем по улице вечером, уставшие. Навстречу – группка людей в смокингах. Я смотрю: белый чуб, высокий рост, низковатый голос… Это кажется невозможным – а вот он со мной рядом! И ты сторонишься, чтобы он прошел.

И вот эта реальность/нереальность… Ее чувствуешь постоянно. И от нее просто пьянеешь.

Энергетика фестиваля просто зашкаливает. На мастер-классы абсолютно незнакомых тебе людей стоят очереди по три часа! И вовсе не потому, что те скажут нечто эпохальное. Важна атмосфера. Важен драйв.

У меня никогда не было такого количества знакомых иностранцев: можешь просто стоять и к тебе подойдут люди. Привет, ты откуда – и так далее. По вечерам весь Short Film Corner набивался в один бар. Человек сто стоят кучей, пьют пиво и говорят о кино. А о чем еще там можно говорить?

– А что не понравилось?

– Жесткая разбивка по кастам. Если у тебя не хватает связей, очень сложно куда-то попасть. Масса вечерних ивентов, в принципе очень полезных для молодого автора – но они все закрытые. Вечером хочется куда-то сходить в киношную тусовку – но просто тупо не-ку-да! Ты как птица в клетке, пока другие летают.

В общем, Канны – как вечеринка, которая когда-то закончится. И это все понимают. Просто за это время можно накопить какую-то энергию, чем-то вдохновиться, что-то большее понять.

– И что Канны дали лично вам?

– Я понял, что нужно быть смелее в своих желаниях. Мы привыкли слишком много взвешивать – какую тему взять, о чем делать фильм. Всегда есть какие-то сложности и обстоятельства: а вдруг кто-то не поймет…

Но часто энергия желания – свободная воля автора и легкость движения – работает лучше и ярче. В процессе работы приходит ответ. И когда такое видишь – это впечатляет.

Канны не убивают амбиции, а их стимулируют.

– Вы хотели бы вернуться туда?

– Да. Но иначе. С точно расписанным и согласованным личным графиком встреч, презентаций, вечеринок и показов. И еще я бы хотел, чтобы там была наша беларусская палатка.

В этом году были практически все. Украинцы были, русские. Идешь и думаешь: ну как же так – здесь все заняты тем, что продают свою культуру! Предлагают ее всем желающим. Показывают: «Мы есть на этой карте!»

А нам, беларусам, куда деться? Приехали, как перемещенные лица. Хотя главное – чтобы было что показывать.

– У нас есть кандидаты на завтра – в очередной Short Film Corner?

– Один точно есть: «Души мертвые» Виктора Красовского. Отличное кино.

– А еще?

– Дальше сложнее…

Мировой кинематограф – это поезд, и пока он бежит далеко впереди нас. И нам нужно даже не догонять его, а обгонять.

Кино меняется с огромной скоростью: то, что вдохновляет и заставляет нас думать сегодня, остальной мир пережил уже год назад.

Пришло время выходить из тени всем молодым авторам: нынешнее количество выпускаемых фильмов (госдотационных, независимых, студенческих – каких угодно!) для такой страны как наша, – это катастрофически мало. Как тут развиваться?

Далее – киношкола. Сегодня не сделаем её хорошей – завтра снимать кино будут сплошь дилетанты. Качество кинотекста – это сплав качеств его создателей: интеллекта, образованности, вкуса, мировоззрения, позиции, страсти, жизненного опыта, характера, хватки, интуиции.

Нам предстоит большая работа над собой.