Арт

«Слепая зона». Страх и боль как красные точки

578 Ольга Бубич

Графика из проекта «Слепая зона» Максима Сарычева

 

В минском пространстве «ЦЭХ» открылась новая выставка работ Максима Сарычева. Фотограф, чье имя последние годы на слуху и в Беларуси, и за ее пределами, впервые представил публике проект совершенно нежурналистской тональности. «Слепая зона» – пунктирный контур концептуального высказывания художника и философа, а не медийщика-«реалиста». Найденные объекты, инсценировки и графика из учебников по боевым искусствам в экспозиции – только повод поговорить о чем-то большем: о насилии, агрессии, страхе. Об авторитарном государстве, капитализме, прошлом страны со все еще зияющими белыми пятнами, о которых предпочитают молчать.

«Я вообще ничего не поняла». «Ты знаешь, посмотрела, а потом два дня заснуть не могла». «Чем больше думаю, тем больше мне кажется, что я начинаю понимать… Страшно все это», – отзывались посетители, пришедшие на открытие «Слепой зоны» Сарычева.

Небольшая комната в полумраке, производящим еще более гнетущее впечатление из-за черного – цвета, превалирующего на всех изображениях. На большинстве фотографий – схемы частей человеческого тела с проставленными на них красными точками. Так можно сделать другому больно. Так правильнее производить захват кисти. В этих отделах мозга рождается страх.

Агрессия имеет физиологическую природу. Есть люди, которые изучают ее именно с позиции намерения причинить вред или убить. Страх, боль, смерть могут начинаться с простой красной точки.

Проект Максима Сарычева и куратора Алексея Толстова необычен не только оригинальностью подбора материала, но и его компановкой. Ничего сами по себе не говорящие изображения (разрезанная на шесть одинаковых фрагментов буханка хлеба, перевернутое фото с линией чернильного горизонта и свежей почвы, фронтальный снимок капкана) в связке с другими картинками начинают транслировать публике очень сильное ощущение: мы окружены маркерами насилия настолько плотно, что перестаем их замечать.

Фотограф в этой ситуации будто бы приостанавливает будничную карусель и заявляет: «Стоп! А сейчас давайте приблизим картинку!»

Так хлеб оказывается снятым именно в таком виде, как его подают заключенным. Капкан видится ужасным орудием пытки живого существа, готового отгрызть себе конечность, чтобы выбраться на свободу. Красные пометки на архивных групповых снимках становятся маркерами приговора участникам антисоветского движения.

Графика из проекта «Слепая зона» Максима Сарычева

 

Что объединяет их всех? Самопровозглашенное превосходство одних людей над другими, насилие в его самой чистой форме, бинарность подчинения–послушания. Сарычев сталкивает зрителей с этими и другими вопросами «в лоб», но его бомба – замедленного действия. И это правда, она срабатывает не сразу: кусочки мозаики, разбросанной по плохо освещенному залу «ЦЭХа», еще нужно собрать. И полнота картинки, пусть даже день или два спустя, шокирует открытием.

Агрессия – это не обязательно нападение на улице или вербальная атака в общественном транспорте. Это понимание того, что один человек может смотреть на другого как на модель «из учебника» – с точками для обезвреживания, с маленькими красными мишенями лишения жизни. И этот образ совсем не обязательно «работает» в парадигме физической атаки. Кто-то вполне сознательно может смотреть на вас и видеть набор для упражнений. Для истребления, унижения, манипуляций, подчинения…

После посещения выставки становится страшно – потому что именно этим ощущением не боится поделиться со зрителями сам автор. И эта откровенность диалога одновременно пугает и смущает. Готовы ли признать собственную хрупкость и страх мы сами?

Самая жуткая фотография «Слепой зоны» – это постановочный кадр. Его персонаж, обнаженный, с заведенными за спину руками, на коленях стоит возле вырытой могилы. Я смотрю на этот снимок – и у меня пропадают все слова. И дело даже не в виде открытой могилы – все мы там будем, какими бы благородными или не очень делами не наполняли свои жизни. Страх вызывает именно поза человека, четко дающая понять: он там не по своей воле. Он низведен до состояния вещи, о-без-волен.

Без этого кадра высказывание выставки было бы не таким мощным. Эпизод с человеком у свежей могилы собирает все формальные атрибуты в выразительный сгусток смыслов: вот что скрывается на другой стороне созвездий красных точек. Вот как выглядит тот, на кого направлены подписанные от руки агентами КГБ стрелочки над блеклыми лицами на групповом снимке. Вот куда направлены пики падающих звезд. Инсценировка – страшная обратная сторона персонализированного насилия.

Ведь тот самый момент, когда вместо руки с точками, отмечающими зоны максимального поражения, вы видите ладонь живого человека, меняет на самом деле многое. Он возвращает в «схему» человечность, делает «слепую зону» зримой.

В сборнике «Искусство как терапия», одном из самых «интеллектуально волнующих» произведений прошлого года по мнению The Times, философ Ален де Боттон и искусствовед Джон Армстронг приводят семь терапевтических функций искусства. Авторы подробно рассматривают такие его характеристики как способность компенсировать быстротечность памяти, удовлетворять потребность продолжать надеяться, переживать печаль, восстанавливать баланс, понимать себя, расти и оценивать мир.

«Слепая зона» Максима Сарычева задает еще один параметр, который имеет прямую связь с терапевтическим компонентом любого искусства. Это способность использовать его как канал обозначения собственных страхов. Названные своими именами чудовища больше не способны иметь над человеком власть, ведь пугает лишь неизвестное. Как только мы осознаем источник направленных в нас стрел, как только произносим имя агрессора и понимаем, что не обязаны подчиняться, мы становимся сильнее.

Выставка «Слепая зона» Максима Сарычева проходит в Пространстве ЦЭХ (Минск, ул. Октябрьская, 16) до понедельника, 6 марта.

«Журнал» также рекомендует:

 

Комментировать