Арт

С чего начинается {родина}. Арт-деконструкция государства в эпоху пост-постмодерна

«Увы‑парад для увы‑патриотов», Санкт-Петербург, 1 ноября 2016 года. Фото: Вадим Ф. Лурье

 

На «Увы-параде» они утверждали, что «надежда только на смерть», и сшили войлочный Кремль, который живущая в нем моль съест изнутри. «Журнал» сходил на минскую встречу с участниками группы {родина}, чтобы разобраться в творчестве слишком смелых для сегодняшней России акционистов.

The author is the message

Некоторые акции {родины} выдержаны вполне в духе привычного современного арт-протеста – «С днем рождения, война» или «Рисуем по фотографии». Акционисты прогуливались по Невскому проспекту с коляской, где лежали кочаны капусты в виде мертвых голов. Или рисовали по фотографиям, в традициях питерских уличных художников, но только по газетным фотографиям из жутких новостей лета 2014-го.

Пограничен с ними по своему подходу и быстро ставший знаменитым «Увы-парад» с пессимистичными лозунгами «Ты можешь не пережить этот режим», «Родился, потерпел и умер» – и всё в том же духе. «Увы-парад» непосредственно не критикует власть, а формально даже вроде бы играет ей на руку: терпи, режим тебе не пережить.

Подобный мессидж, хоть и другими словами, скорее ожидаешь обнаружить на акциях всяческих «нашистов» и прочего БРСМа. Здесь же обратный эффект достигается даже не лингвистическими коннотациями («режим»), а контекстом автора высказывания.

Фото: Журнал Дарьи Апахончич

 

В других акциях {родины} этот подход развивается еще сильнее. Вместо постмодернистской смерти автора в акционизме {родины}, напротив, проявляется перефразированный Маклюэн: «The author is the message».

На барной вечеринке в формате диктанта активисты {родины} Дарья Апахончич и Макс Стропов читали привычные высокопарные фразы типа «Родина – это наше всё», а гости записывали. Или Дарья участвовала в первомайском параде с плакатом «Долой империализм!».

Та самая маклюэнщина выпукла на первосентябрьском диктанте про Родину и при участии активистов {родины} в официальной демонстрации с вроде бы вполне типичным для нее лозунгом. Она демонстрирует особый формат не только уличного акционизма, но и в целом обращения с языком в эпоху умолчания и постправды.

Здесь и сейчас официальная позиция зачастую уже настолько доведена до абсурда, что дальнейшей обработки и не требует. Достаточно сменить автора – он же канал коммуникации постправды с демосом, тот же medium по Маклюэну. И далее лозунги будут высмеивать сами себя.

Демос против монстров

Анализируя {родину}, нельзя не вспомнить про более ранний российский уличный проект – «Монстрации». Противостояние власти обычно основывается на критике, сатире или просто предложении здоровых альтернатив. Настоящие демонстрации идут совсем с другими лозунгами, нежели официальные «путинги».

Практика «Монстраций» новосибирского художника Артема Лоскутова с 2004 года стала первым новым шагом в развитии протестного уличного искусства. Закостеневающие в авторитаризме режимы способствуют эволюции подобной креативности, всячески ограничивая стандартные способы общественного выражения критического мнения.

И хотя сублимированный гражданский протест изначально заложен в фундамент «Монстраций», лозунги и костюмы там в целом нарочито абсурдны, формально не критикуя ни власть, ни кого бы то ни было.

Впрочем, разгоны и задержания все равно постоянно сопровождают «Монстрации»: власти обидчиво принимают любую непонятную уличную активность как антигосударственную. Но если смотреть глубже, чем муниципальный чиновник, то опыт «Монстрации» не так однозначен по своему эффекту.

Феномен «Монстрации» бьет не только (и не столько) по власти, но и рикошетом по ее противникам. «Монстрация» выглядит пародией на протестную уличную акцию, демонстрацию. Веселой, жестокой, хлесткой – но пародией. В конечном счете демос, народ, действительно подменяется монстрами – кому-то страшными, кому-то смешными.

Недемократическое государство как раз прекрасно обойдется без упоминания демоса, равно как и без народных уличных акций. А для противников власти, политической оппозиции, напротив, идеи уличных акций оказываются фундаментальными – а по этим идеям в том числе и бьет «Монстрация», карикатуризируя такую активность.

Акции {родины} кажутся схожими по формату и порой еще более беззубыми по лозунгам. Но это та тонкая грань, которая отличает постмодерн и пост-постмодерн от обычного трэша, создавая добавочную арт-стоимость.

«Чаму ў мяне пагоны лейтынанта?»

Еще одна важная тема, которую участники {родины} Дарья Апахончич и Макс Стропов поднимали на минской встрече, прошедшей в рамках RADA TALKS, – поиск проявлений авторитарного государства в себе и борьбы с такими проявлениями. Как настоящие художники, говорили они об этом языком артпсихотерапевтической акции в Галерее «Ў».

Беларусские гости {родины} писали на бумажных блоках сперва по одному самому раздражающему и мерзкому проявлению государственного угнетения – а потом по одному такому же проявлению в собственном поведении в результате жизни в таком государстве. Из этих блоков на полу складывали произвольную фигуру – получилась властная пирамида. Которую потом с удовольствием разрушили.

Здесь пересекаются несколько принципиальных моментов, необходимых для ценностной деконструкции авторитарных появлений. Понимание, что авторитаризм держится на социуме, на каждом из нас. Неосознанно, но даже самые ярые борцы с авторитаризмом в практиках такой борьбы строят привычные авторитарные модели коммуникации. Сперва ты изучаешь тайный язык врага – а потом начинаешь на нем думать.

Символическая деконструкция, завершившая акцию в «Ў», может быть первым шагом на пути к реальной смене парадигмы поведения. Перефразируя Чехова, нужно по капле выдавливать из себя рабовладельца.

В беларусском арт-пространстве такую символическую деконструкцию-покаяние устраивает Лявон Вольски на пластинке «Грамадазнаўства»:

Чаму у цябе ў памадзе густа вусны?

Чаму у мяне пагоны лейтынанта?

Отражение врага

Ресторатор Вадим Прокопьев недавно говорил о «внутреннем менте», который мешает беларусам строить цивилизованный сервис. Это, в общем, из той же оперы. Только проявления могут быть самые разные.

Оппозиционную партию, которая критикует власть за несменяемость лидера, уже 20 лет возглавляет один и тот же человек.

Негосударственное медиа, декларирующее борьбу за правду и рассказывающее о европейских ценностях, выдает на-гора ядерную пропаганду и постоянно ворует контент у коллег.

Общественная организация, продвигающая открытость государства и борьбу с коррупцией, действует непрозрачно и весьма вольно обращается с донорскими финансами.

Борьба с авторитарным государством не всегда может быть удачной. Но бороться с «внутренним ментом» и срывать «погоны лейтенанта» по силам каждому. Это может быть еще труднее и уж точно не так заметно и пафосно при взгляде со стороны.

Но оно того стоит.