Арт

«Не менее интересная бронзовая рыба». «Рыбный день» несовременного искусства

Фрагмент работы «Рыбоlove» Андрея Петкевича, представленной на выставке «Рыбный день в НЦСИ». Фото: Ольга Бубич

 

В Национальном центре современных искусств до 12 августа проходит выставка «Рыбный день». Повод для выставки избран примечательный – открытие 45-го магазина компании «Виталюр». И самое примечательное в этом – непонимание командой, работающей на крупной государственной арт-площадке, сути кураторских задач и «современного искусства».

Йети как «вкусный диетический продукт»

«Выставка связана с существами из параллельного нам подводного мира, которые появились намного раньше нас. Тысячелетиями мы смотрим друг на друга через гладь воды, они в чем-то такие же как мы, только с хвостом и плавниками. У рыб есть свои расы, свои горы и космос. Они стали символом мужского и женского начала на Востоке и символом христианства на Западе. Кроме того, они еще и вкусный диетический продукт».

По форме и содержанию этот фрагмент подошел бы разве что для замысловатой рекламы нового продукта на рыбной основе. В крайнем случае – для начала детской сказки. На деле же это – первый абзац пресс-релиза в столичной арт-институции, официально заявляющей в качестве своей миссии «поддержку практик современного искусства и развитие культурного поля Беларуси».

Почему именно эти авторы, эти жанры и эти работы? Непонятно. Действительно ли описание в терминах «яркие по колориту картины», «созерцательность, как нельзя лучше подходящая выставке», «не менее интересная бронзовая рыба» или «необычная инсталляция и керамика» мотивируют зрителей и критиков потратить время на просмотр экспозиции? Сомнительно. Что именно в таком некритичном дискурсе «позволит пересмотреть взгляды и по-новому увидеть «обитателей морских глубин»? Ничего.

Фрагмент экспозиции «Рыбный день в НЦСИ» с работой фотографа Андрея Щукина из серии «Агрегатное состояние». Фото: Ольга Бубич

 

Почему рыба – понятно. Единственная «содержательная» задача, которую ставит перед собой «Рыбный день», – это реклама открывшегося напротив входа в НЦСИ 45-го магазина «Виталюр». Но тогда зачем все эти игры в современное искусство и постулирование «новых взглядов» на рыб, у которых есть «расы, горы и космос»?

Гильда Уильямс, лектор университета Goldsmiths и Института искусств Sotheby’s в Лондоне, в своем недавно переведенном труде «Как писать о современном искусстве» приводит мнение американского писателя Стивена Кинга. «Король ужасов» считает, что «причина плохих текстов – страх».

«Чаще всего самые беспредметные пресс-релизы, самые заумные академические эссе и самые сбивающие с толку сопроводительные тексты к выставкам пишут самые запуганные новички – студенты художественных колледжей, стажеры и ассистенты кафедр, чьи художественно-критические зубы еще только режутся, – поясняет Гильда Уильямс. – Именно страх ответственен за встречающиеся нам то и дело неконкретные, двусмысленные характеристики искусства, которые я называю «йети».

Работа Руслана Сергеева «Древняя рыба» (2015). Фото: Ольга Бубич

 

Подобно одноименному чудищу с огромными лапами, «йети» неуловимы и, как только к ним присмотришься, растворяются в пустоте. Обычно слабый текст терпит провал вовсе не потому, что автор смело выражает свой незрелый художественный опыт. Нет, неоперившегося критика настолько тяготит эта задача, что, как правило, он оступается, даже за нее не взявшись. Он начинает издалека, делает тысячу оговорок, цепляется за «концептуальный» шаблон или «актуальную» тему».

Эти «йети» населяют не только пресс-релиз «Рыбного дня в НЦСИ», но и названия многих выставленных работ. «Не надо говорить ничего», «Агрегатное состояние», «Рыбоlove» – безсодержательные каламбуры лишь еще больше запутывают посетителей.

Еще одна заметная деталь: выставка фокусируется на декоративно-прикладном жанре, а не на том, что во всем мире называют современным искусством. Произведения искусно выполнены по форме, но совершенно лишены критичности и глубины. «Яркие по колориту картины», «не менее интересная бронзовая рыба» или «необычная инсталляция и керамика» прекрасно смотрелись бы на белой стене над красным кожаным диваном в интерьере квартиры где-нибудь в высотке Чижа. Это «современное искусство»? Вряд ли.

Фрагмент экспозиции «Рыбный день в НЦСИ» с работами фотографа Андрея Щукина из серии «Агрегатное состояние». Фото: Ольга Бубич

Центр несовременного искусства

Еще один нюанс: каждую среду c 18 до 21 часа в одном из залов, в которых размещена экспозиция, проходят встречи терапевтической группы «Искусство Жить». Так что попытки «по-новому увидеть обитателей морских глубин» в это время могут проходить под шум дискуссий о смысле жизни. И это при том, что в НСИ есть куча залов, которые можно предоставлять под аренду без ущерба для экспозиции.

Осмотр залов, не занятых искателями счастья и гармонии, так и не смог объяснить, после какой рыбы у зрителя должен сформировать «новый взгляд на искусство». Главный принцип размещения произведений, похоже, заключаются в их «подгонке» друг под друга по технике или формату. Или по цвету – …к окраске стен.

Испещренные красными сердечками полотна Андрея Петкевича – в красном зале. В белом – светлые натюрморты с осьминогом и раком кисти Алеси Скоробогатой, «медового» автора «Пчелиного поцелуя», обладательницы приза зрительских симпатий первого «Осеннего салона с «Белгазпромбанком». Идея продумать экспозицию так, чтобы она обеспечивала появление новых смыслов, оказалась чужда команде анонимных кураторов.

Фрагмент работы Андрея Петкевича «Любимый размер» (2008, холст, акрил). Фото: Ольга Бубич

 

Многие работы выставлены в рамах, не подходящих им по размерам. Странновато на фоне песочных паспарту с имитацией мрамора выглядят акварель Александра Вахромеева «Последний снег», вдруг добавляя в сказочность сюжета официальную тональность станции метро. Тот же мраморный мотив необъяснимо появляется в оформлении офорта Сергея Баленка «Не надо говорить ничего» и нескольких фотографий Андрея Щукина из серии «Агрегатное состояние» – безусловном хэдлайнере «Рыбного дня».

Очевидна слабая работа организаторов с потенциалом самого пространства НЦСИ. Для демонстрации малых скульптурных форм были выбраны маленькие островки в центре больших залов, а вот крупный полиптих Леонида Хоботова «Уровень воды в океане» помещен в узкий проходной коридор, что сильно затрудняет восприятие работы. Абсолютно «буксует» помещение с высоким потолком, конфликтуя с форматом произведений, которые в нем выставлены. В некоторых залах кусками ткани, будто бы наспех, прикрыты изъяны стен, в одной комнате – забытое ведро с краской. От всего этого так и веет формальным отношением как к пространству, так и к авторам, решившимся участвовать в выставке.

Да, рыбный день. Да, пришли посмотреть, какие есть вариации на эту тему. А что дальше? То же самое впечатление о многообразии «обитателей морских глубин» можно получить, пролистав детскую книжку или пробежавшись по Google-картинкам по запросу «рыба».

Фрагмент работы Игоря Римашевского «Аквариум» (2017, холст, акрил). Фото: Ольга Бубич

 

Выставками уровня «Рыбного дня», отсутствием грамотной кураторской работы и небрежным отношением к художникам НЦСМ дискредитирует само понятие «современного искусства». Здесь регулярно проводятся образовательные и культурные мероприятия, выставки посещают организованные группы школьников и студентов. И что же они там видят? Неадекватно вывешенные сборные солянки под шапкой бессодержательного пресс-релиза и тэгом «незвычайнага, андэграўднага, незразумелага сучаснага мастацтва».

Посетители с опытом приобщения к другим арт-площадкам (Галерея «Ў», ЦЭХ, Культ. пространство «Корпус») как в Беларуси, так и за ее пределами в очередной раз грустно улыбнутся обманутым ожиданиям. А вот те, чей визуальный опыт пока не позволяет рассматривать экспозиции с нужной долей критичной настороженности, будут думать, что современное искусство – это рыба-меч, упирающаяся носом в присыпанную песком розу ветров, увенчанную флорентийской лилией.