Арт

«Мінулае яшчэ не скончылася, будучыня ўжо не настала»

Посетители выставки Антона Сорокина «Мінулае яшчэ не скончылася, будучыня ўжо не настала» (кураторы – Инга Линдоренко и Мария Ященко) экспериментируют с миди-контроллером в произведении «Сірэны». Фото: Ольга Бубич

 

Художник Антон Сорокин организовал трип в прошлое беларусов перестроечного периода на площадках минской Галереи «Ў».

В качестве строительного материала жрец-Сорокин использует «овеществленные реликвии»: парад скринсэйверов с мотивами конца 1990-х на непривычно громоздких пухлых мониторах, «міні-альбом у руху» из записей семейного видеоархива и сэмплов мелодий 20-летней давности, видео-инсталляция с фрагментами компьютерной игры из детства нынешних 30-летних, собранная из звуков города библиотека. Результат такого микса – модель социальной памяти беларусов, вскрывающая особенности национального анамнеза.

Память – одна из черт, делающих человека человеком. Помните недавний сериал о людях и роботах «Мир Дикого Запада»? Андроид обречен начинать каждое утро по сценарию «дня сурка». А человек, благодаря способности помнить, сохраняет и воспроизводит собственный опыт: знания, навыки, эмоциональные переживания и волевые стимулы. Другими словами – смысл.

Весь этот комплекс представляет собой опору для поведения и принятия будущих решений, не позволяя нам наступать на те же грабли. Минута за минутой, год за годом он собирает в одно целое то, что мы видим в зеркале – личность, уникальных «нас».

«Без памяти мы были бы существами мгновения, – писал в «Основах общей психологии» Сергей Рубинштейн. – Наше прошлое было бы мертво для будущего. Настоящее, по мере его протекания, безвозвратно исчезало бы в прошлом. Не было бы основанных на прошлом ни знаний, ни навыков. Не было бы психической жизни».

Но способность помнить – не только история конкретного индивида. Группы людей и даже целые общества, культуры и цивилизации обладают социальной памятью. Архив общих воспоминаний: тех самых фотографий, писем, звукозаписей, домашних фильмов или устных историй, встреча с которыми регулярно вызывает у каждого из нас теплый прилив ностальгии.

На заре человечества функцию сохранения социальной памяти выполняли представители религиозных культов. В наше время этим занимаются целые культурные институты: художники, кураторы, критики и журналисты. Описывая и рефлексируя окружающую действительность и разворачивающиеся на их глазах процессы, они продолжают цепочку летописи времени, обеспечивая связь между вчера и завтра и не позволяя нации повторить судьбу Атлантиды.

Исследуя формы и стили саморепрезентации постсоветского российского общества, антрополог и историк культуры Сергея Ушакин приводит в качестве его характерных черт фрагментированное восприятие настоящего и регрессию к культурным формам прошлого. Примеры – популярные в России проекты, вроде бесконечного римейка хитов советской эстрады «Старые песни о главном» или повторяющие иконические образы мирового искусства обложки «Каравана историй».

Ушакин сравнивает подобные пустые и некритические явления с когнитивным речевым недугом афазии, проявляющемся в «пробуксовывании» пустых словоформ в неспособности найти гармоничное сочетание означающего и означаемого. Исследователь приходит к выводу, что постсоветское общество роднит застревание в «точке неопределенности», состояние тупика, нехватка речи.

«Поиск адекватных выразительных средств в экспрессивной афазии сводится к активному формированию словаря символов-суррогатов, – пишет Сергей Ушакин. – Нередко нехватка собственных дискурсивных способностей вытесняется тщательной проработкой символических форм, произведенных на предыдущих стадиях индивидуального и коллективного развития. Речь становится набором цитат, а дискурсивное производство – скрупулезным составлением цепочек из заимствованных означающих. Ненаходимость нужных слов переживается как вненаходимость самого субъекта действия; нехватка речи и нехватка идентичности становятся синонимичными».

Аттракционом ностальгии по временам «Принца Персии», «Иванушек International», Шуры и «Гостей из будущего» выставка Антона Сорокина кажется лишь на первый взгляд. В отличие от упомянутых Ушакиным, зацикленных на воспроизведении исключительно самих себя российских проектов, беларусский автор использует афазию в буквальном смысле как один из инструментов художественного высказывания. У Сорокина «трудность переключения с одного слова на другое» – основной приём, к которому, например, он очень удачно прибегает в «прывідалагічнам міні-альбоме ў руху» «Рэзервовае капіяванне часовых безыменных файлаў».

Фрагмент «прывідалагічнага міні-альбома ў руху» «Рэзервовае капіяванне часовых безыменных файлаў» на выставке Антона Сорокина «Мінулае яшчэ не скончылася, будучыня ўжо не настала». Фото: Ольга Бубич

 

Нарезка из фрагментов семейного видеоархива с эпизодами первого звонка, выпускного вечера и праздничных школьных мероприятий демонстрируется под искусственно замедленные и закольцованные фразы популярных треков конца 1990-х–начала 2000-х. Бесконечно повторяются строки «А на сердце пустота» из песни Евы Польна или «Все вернется – после долгих ночей» Шуры под праздничный видеоряд с молодыми и полными надежд лицами выпускников. И это доводит текст до абсурда. А силуэты будто исполняют шаманский танец под звуки этих поп-заклинаний.

Так ли безоблачна была та версия времени «ожидания перемен», которая отпечаталась в нашем сознании? О главном ли все эти бесконечные версии «старых песен»? Чрезмерное увлечение ностальгией больше не кажется невинным – ведь оно рискует заместить собой реальность, в которой разворачивается наша жизнь «здесь и сейчас».

Есть в экспозиции и альтернативный зацикленности на прошлом сценарий. Инсталляция «Карыстальнік, верагодна, адсутнічае» – мониторы с постоянно меняющимися изображениями в стиле скринсейверов 1990-х – читается как метафора бездействия.

Изначально предназначенный для сбережения энергии, скринсейвер «бережет» и своего пользователя, предлагая ему вместо активности уютное и безопасное состояние «stand by», существование в режиме (якобы лишь временной) паузы. Наблюдение за движением картинки гипнотизирует: продолжать смотреть приятнее, чем действовать.

Такая же иллюзия – бесконечный бег героя компьютерной игры «Принц Персии» в видеоэссе «Правіла 1. Знайдзі месца, якому ты давяраеш, і адчуй бяспеку на некаторы час». Равно как и состояние созерцания скринсейвера, оно замещает собой осознанное проживание жизни.

Какой вариант выбрать? Ждать, имитировать бег – или же пытаться четко, до последнего слога, «проговорить» коллективные воспоминания, раз и навсегда определившись с собственным к ним отношением. Ведь осознанно двигаться вперед можно, лишь назвав пережитое своими именами и избавившись от навязанной идеализации.

Архивы социальной памяти обладают огромным потенциалом, а работа с ними силами команды кураторов и художников может быть не только стыдливым топтанием на месте, но и уверенным, пусть и не всегда легким, шагом вперед.

Выставку «Мінулае яшчэ не скончылася, будучыня ўжо не настала» можно посетить до 6 августа в Галерее «Ў» (Минск, проспект Независимости 37а).