Казак-казах. Друга России в Казахстане назначили «главным мятежником»
Казахстан лихорадит. После массовых волнений и расстрела воинской части спецслужбы объявили: в стране готовился госпереворот. Его организатором назван большой поклонник Евразийского экономического союза и российского казачества. «Журнал» разобрался, стоит ли искать в смуте «руку Кремля» и в чем явные параллели между ситуацией в Казахстане и Беларуси.
21 мая по всему Казахстану прошли народные волнения. Чтобы понять, насколько сам факт протестов в Казахстане серьезен, достаточно вспомнить: предыдущие выступления такого масштаба, произошедшие в 2011 году лишь в одном регионе — в Мангистауской области — были попросту расстреляны.
В этот раз граждане выступили против земельной реформы, в результате которой иностранцы должны были получить право длительной аренды сельхозземель, а часть из них могла быть приватизирована. Бывшие кочевники в большинстве своем в принципе не приемлют идею о частной собственности на землю. Но основные опасения протестующих связаны с возможностью массовой скупки казахской земли Китаем, который, как они опасаются, может оставить после себя «выжженные» территории.
Казахстанские власти поспешили объявить причину народных выступлений надуманной, заявив, что слухи о готовящейся продаже земли в собственность — происки оппозиции, и речь идет лишь о долгосрочной аренде. Тем не менее, протесты жестко разогнали, а сакральными жертвами назначили двух министров — национальной экономики и сельского хозяйства, которые, по утверждению властей, плохо разъяснили людям суть будущей реформы.
Спустя всего пару недель, 5 июня, в 400-тысячном Актобе на западе Казахстана, близ российской границы, не менее 25 человек напали на два оружейных магазина, похитив оттуда оружие, захватили рейсовый автобус, протаранили им ворота военной части и попытались завладеть более серьезным арсеналом. Сделать это им не удалось, и они начали расстреливать военнослужащих. Жертвами событий, признанных властями терактом, стали семь человек, также были убиты 19 нападавших.
Инцидент в Актобе возымел удивительные последствия. На следующий день, 6 июня, Комитет национальной безопасности Казахстана выступил с заявлением о предотвращении государственного переворота, который якобы планировали ряд высокопоставленных чиновников во главе с владельцем завода «Шымкентпиво» Тохтаром Тулешовым.
«Журнал» также рекомендует:
Этот эксцентричный персонаж — любитель показной роскоши, отец тринадцати детей — к тому моменту уже четыре месяца находился в заключении — после ареста по менее значительным обвинениям.
Но самое любопытное: этот человек, который производит половину всего казахского пива, также называл себя советником Верховного атамана Союза казачьих общественных объединений Казахстана по укреплению союзнических отношений с Россией, советником Казахстанского Республиканского общественного объединения «Русская община», полномочным представителем Союза журналистов России в Казахстане.
Тохтар Тулешов. Фото: Tengrinews.kz
Более того, Тулешов называл себя председателем сразу двух экспертных советов российской Госдумы Пятого созыва (2008-2011) — по экономическому сотрудничеству с Казахстаном и Беларусью, а также по вопросам религии и общественных организаций стран СНГ. Впрочем, в нижней палате российского парламента поспешили сказать, что такие должности не может занимать иностранный гражданин.
Неудивительно, что пресса поспешила связать эти три события, а еще — поверить в попытку госпереворота и усмотреть в этом руку России. Но не все так просто.
Казахстанские политологи обращают внимание на стихийный характер майских протестов: это один из первых крупных примеров самоорганизации гражданского общества в отсутствие внятной оппозиции. Политологи не верят в то, что демонстрации — спланированная акция.
Теракт в Актобе, по их мнению, выглядит иначе. До сих пор существовало несколько версий этих событий. Министерство внутренних дел говорило об экстремистах, связанных с ИГИЛ; «Радио Свобода» в день теракта распространило присланное в редакцию письмо, в котором ответственность за насилие в отношении представителей власти — военных и милиции — взяла на себя ранее неизвестная Армия освобождения Казахстана («освобождать» страну авторы письма подписались от режима Назарбаева). Наконец, заявление Комитета национальной безопасности о неудавшемся перевороте хоть и не связывается напрямую с расстрелами в Актобе, но следует сразу за ними.
«Журнал» также рекомендует:
Как рассказал «Журналу» председатель Совета Казахстанского международного бюро по правам человека Евгений Жовтис, влияние радикального ислама на казахов — большая проблема; за последние 15 лет известно о сотнях осужденных религиозных экстремистов, причем часть из них проходили подготовку в лагерях ИГИЛ в Сирии.
Особенно тяжелая ситуация в западных районах страны, которая имеет тесные связи с российским Северным Кавказом — и теперь, благодаря ЕАЭС, не имеет с Россией охраняемой границы.
В Казахстане проживают большие диаспоры кавказских народов, осевшие здесь в результате сталинских депортаций. С родиной у них — тесные связи, причем далеко не всегда только торговые, замечает Жовтис. Известно, например, что во времена обеих чеченских кампаний многие чеченские боевики «отлеживались» в Казахстане. Таким образом, чрезвычайно распространенные на Кавказе экстремистские течения ислама проникают и в Среднюю Азию.
Из трех жузов (исторических общинно-территориальных объединений казахов) «младший» жуз, занимающий запад страны, более всего недоволен политикой центральной власти: население этого нефтеносного региона считает несправедливой систему распределения ресурсной ренты, при которой большая часть доходов от добычи идет в центр.
Но если кровавые события в Актобе можно объяснить, то обвинение в попытке свержения режима в адрес бизнесмена из Шымкента, который с Актобе разделяют 1500 километров, выглядят невразумительно. Президент Нурсултан Назарбаев, который после терактов в Актобе на три дня исчез из объективов телекамер прежде чем сделать заявление, прокомментировал все, кроме истории о несостоявшемся госперевороте.
Часть политологов считает, что внезапно вышедшая из недр КНБ история о попытке смены власти является игрой конкретно этой спецслужбы — и иллюстрирует подковерную борьбу между МВД и КНБ (прямо как в Беларуси). Но то, что именно Комитет национальной безопасности намекнул на виновность столь сильно связанного с Россией человека — показательно.
Нурсултан Назарбаев, как и Александр Лукашенко, еще со времен ГКЧП строил свою национальную политику на тесной связи с Россией. За долгие десятилетия своего правления он создал персонифицированную авторитарную систему, в которой ему удалось договориться с разношерстными региональными, силовыми, политическими, клановыми элитами о цене на их лояльность.
Однако новые вызовы — немыслимая доселе агрессия России в отношении постсоветских республик, упадок национальной экономики, во многом опосредованно связанный с этой агрессией и приведший к недовольству обнищавшего населения, угроза исламского фундаментализма — требуют новых подходов.
Чтобы успешно противостоять всему этому, необходимы развитые общественные институты — но вместо этого любая гражданская активность подавляется силовыми методами, что провоцирует людей на проявления экстремизма.
Имперская истерия России, в результате которой в Москве зазвучали голоса об «истинно русской» природе североказахстанских земель и даже посыпались оскорбления в адрес казахского народа, сильно задели элиты, которые делятся на китайско-, арабо-ориентированные и прозападные.
На общественном мнении это отразилось, но не столь сильно: население, которое черпает новости и мнения из эфира российских телеканалов в значительно большей степени, чем беларусы, больше боится гегемонии Китая. И здесь возникает совпадение: реально существующая проблема распространения исламизма, которая на самом деле во многом связана с Россией, может быть использована, чтобы сформировать прочные ассоциативные связи с понятием «внешняя угроза».
Обвинение в адрес «казахстанского казака» Тулешова — это сложная игра части казахской силовой элиты. Используя трагические события в Актобе, она желает канализировать общественное недовольство, не задевая правящий режим и направляя его для противостояния России, в которой она видит главную угрозу целостности страны и стабильности своего положения. При этом политический режим страны формально продолжает партнерство с Россией, которое приносит все меньше и меньше дивидендов.
Это могла бы быть успешная история о мирной трансформации авторитарного восточного режима гражданским обществом, объединенным против российской угрозы. Но воспримет ли мессидж спецслужб само казахстанское общество, находящееся под влиянием российской пропаганды?
Комментировать