Жизнь

IT-гетто, криптоофшор или новая Беларусь? Что принесет нам Декрет №8

4117 Иван Сухий

Декретом о цифровой экономике власть делает рискованную ставку. Конец стабильности может прийти с неожиданной стороны.

Карлис Улманис, президент Латвии (1936-1940) вошел в историю с афоризмом: «Наше будущее – в телятах». Президент Лукашенко, мог бы, перефразируя его, сказать после подписания декрета о цифровой экономике: наше будущее – в айтишниках.

Декрет называют революционным, и во-многом это соответствует действительности. Руководитель государства, видимо не от хорошей жизни, решился на радикальный шаг и сделал ставку на самые современные технологии и их носителей в Беларуси, выведя их почти полностью из-под обычного госрегулирования. Приведет ли Декрет №8 к появлению анклава «Первого мира» в по-прежнему отсталой (на фоне Запада) стране, или к появлению офшорной «черной дыры» в центре Европы, или к постепенному преобразованию беларусской нации в современную – главный вопрос сегодняшнего дня.

Рождественский подарок

Декрет №8, подписанный накануне католического Рождества, а также история его появления выглядят, как серия чудес. Никакой фантазии не хватило бы, чтобы представить накануне этого праздника в 2015 году, что только что освободившийся тогда под подписку о невыезде Виктор Прокопеня через каких-то полтора года будет принимать у себя в офисе президента страны в сопровождении миллиардера Гуцериева и нового главы Парка высоких технологий (ПВТ) Всеволода Янчевского.

А еще через полгода президент в результате активного лоббирования со стороны Прокопени, Янчевского и других топов ИТ-отрасли подпишет «революционный указ», создающий для ПВТ, а также всех работающих с технологией блокчейн, неслыханный доселе в Беларуси (а по блокчейну – и во всем мире) режим экстерриториальности, наибольшего благоприятствования и почти полного отсутствия контроля со стороны государства (в случае криптовалют).

Несложно понять эйфорию, которая охватила бенефициаров декрета, а также примкнувшую к ним часть общественности. «Беларусь сделала заявку на то, чтобы стать Гонконгом славянского мира», – под этим лозунгом проходят для многих нынешние новогодние праздники.

ИТ-взрыв отменяется

Опубликованная табличка ожидаемого эффекта от Декрета №8, надо полагать, является частью материалов по его обоснованию, подготовленных разработчиками документа. Она заслуживает пристального внимания.

По сравнению с началом 2017 года ожидания, связанные с «ИТ-революцией», стали значительно более скромными. Возможно, это связано с тем, что документ готовили те, с кого в будущем могут спросить за недостижение «контрольных цифр».

4,7 млрд годовой экспортной выручки в 2030 году при 100 тысячах занятых в секторе не выглядят особо амбициозной задачей. Нынешняя годовая выручка на одного сотрудника в ИТ-секторе (33 тыс. долларов) за 12 лет вырастет по этим прикидкам раза в полтора. «Взрывом» такие планы назвать никак нельзя. Скорее уместна оценка типа «инерционный сценарий».

Два с небольшим процента от общей рабочей силы страны (надеемся она за 12 лет не сократится радикально с сегодняшних 4,537 млн) – это очень далеко от показателей таких стран, как Чехия и Финляндия, где в ИТ-индустрии занято по 10% трудоспособного населения. Основной рост занятых в секторе ожидается в ближайшие три года (с 30 до 60 тысяч человек), потом он, по версии разработчиков декрета, замедлится (с 60 до 100 тысяч за девять лет с 2021 по 2030).

В последние годы сектор рос на две-три тысячи человек в год. Чтобы он увеличился вдвое, до 60 тысяч за три года (2018-2020), ИТ-компании должны нанимать в три с лишним раза больше – по 10 тысяч человек ежегодно. В Беларуси такого количества новых кадров нет, и за такой короткий срок они не появятся (ежегодный выпуск ИТ-специалистов вузами сегодня – 4-5 тысяч человек, и далеко не все они топ-уровня).

Без массового привлечения специалистов из вне обойтись не удастся даже при относительно скромных опубликованных ориентирах. Декрет №8 призван решить и эту проблему. Компаниям-резидентам ПВТ предоставляется право нанимать без разрешения на работу в Беларуси любых иностранных специалистов, которые будут после подписания трудового договора пользоваться правом безвизового въезда и пребывания на территории страны до 180 дней в год без оформления разрешения на временное пребывание.

Но одного декрета и предусмотренных им мер и льгот явно недостаточно. Проведенный dev.by накануне подписания Декрета №8 беглый опрос российских стартаперов на предмет их потенциального переезда в Минск очень показателен. При всей привлекательности льгот и условий ПВТ серьезнейшим сдерживающим фактором остается репутация беларусского режима. «Очень люблю шутку про то, что Лукашенко — это постсоветский Ли Куан Ю», – говорит один из собеседников dev.by.

Без серьезной работы над улучшением образа Беларуси и позитивных примеров успешного переезда сюда компаний как с Востока, так и с Запада, успешных инвестиций и экзитов, которые стали бы широко известными среди профессионалов индустрии, серьёзных предпринимателей и программистов не привлечешь. А вот авантюристов – запросто.

Александр Лукашенко и руководитель ПВТ Всеволод Янчевский (в центре) в офисе бизнесмена Виктора Прокопени (слева). Фото: БЕЛТА

 

4,7 млрд годовой экспортной выручки может считаться хорошим и даже отличным показателем только если ВВП Беларуси… останется на том же уровне, что и сегодня (около 50 млрд долларов). Тогда экспорт ИТ-сектора составит 9,4% от ВВП (сегодня это уровень стран-лидеров). Но полное отсутствие роста экономики страны за 12 лет – это катастрофа. Если же рост ВВП составит скромные 3% в год, в 2030-м этот показатель дорастет почти до 70 млрд долларов, а доля экспортной выручки составит 6,7%, что значительно менее sexy. При росте на 5% в год ВВП в 2030 достигнет 85,5 млрд долларов, а доля ИТ-экспорта составит скромные 5,5%.

Экспортная выручка – это львиная доля всей выручки сектора, и за 12 лет такое положение дел вряд ли изменится. Внутренний рынок ИТ-услуг в Беларуси весьма ограничен, а его рост за счет бюджетной накачки и административно-командных методов может привести к нежелательным для беларусской ИТ-индустрии последствиям.

Не очень впечатляет и прогнозируемый прирост налоговых поступлений – 10 млрд долларов за 12 лет, как и дополнительный объем прямых иностранных инвестиций в ИТ-сектор – 600 млн долларов в 2021 году и 4 млрд в 2030-м. Строительство еще одной атомной электростанции, о котором периодически, то ли в шутку, то ли всерьез говорит глава государства, с лихвой перекроет ожидаемые цифры прямых инвестиций в самый на сегодня привилегированный сектор.

Кстати, использование генерирующих мощностей первой Беларусской АЭС для питания всё более прожорливых майнеров криптовалют – отличный способ использования избытков электроэнергии после запуска БелАЭС при условии, что майнинговые фермы будут построены вблизи станции. Это несравнимо более рациональный способ утилизации энергии, чем дорогостоящая реновация электросетей страны для передачи тока на нужды электрического отопления.

Читайте детальный разбор перспектив Беларуси как IT-страны в тексте «Теория нашего “большого взрыва”»:

Часть 1. Может ли Беларусь стать ИТ-страной

Часть 2. Призрак «внедрения»

Часть 3. ИТ-стране нужна ИТ-повестка

Какие льготы получили резиденты ПВТ

Новый руководитель ПВТ Всеволод Янчевский доказал, что имеет серьезное влияние на своего шефа и один из самых больших лоббистских потенциалов в Беларуси, преодолев серьезное сопротивление наиболее радикальным статьям указа со стороны экономического блока правительства. Без Янчевского, пользующегося огромным доверием президента, Виктор Прокопеня вряд ли мог стать главным автором, вдохновителем и координатором разработки Декрета о цифровой экономике.  

Скептики, высказывавшие опасения после его мартовского назначения вместо основателя ПВТ Валерия Цепкало, на данном этапе оказались посрамлены. До этого назначения были серьезные опасения, что льготы резидентам Парка будут сокращены или упразднены. Закончилось же всё их расширением и продлением на 30 (!) лет.

Сохранены до 2049 года и даже увеличены льготы компаний-резидентов ПВТ и их сотрудников  по налогам, а также взносам в ФСЗН: освобождение от налога на прибыль и НДС в обмен на отчисление 1% от валовой выручки в пользу администрации ПВТ; сниженная ставка подоходного налога с физических лиц (9%), а также расчет взносов в ФСЗН от средней зарплаты по стране, а не от фактической (что меньше в 3-4 раза). Сохранение этих льгот было под вопросом еще в конце 2016 года, и многие ожидали  худшего.

Сфера высоких технологий, которыми могут заниматься резиденты ПВТ, значительно расширена за счет деятельности, связанной с блокчейном и криптовалютами, искусственным интеллектом, био- и медицинскими технологиями, киберспорта. Причем список этот открытый и может расширяться по решению Наблюдательного совета ПВТ.

Новая редакция Положения о ПВТ, утвержденная вместе с Декретом №8,  решает давно назревшую проблему – вывод компаний-резидентов из под устаревших беларусских норм финансового регулирования, которые серьёзно мешали развитию ИТ-бизнеса по продуктовой модели и приводили к тому, что практически все успешные на мировом рынке беларусские ИТ-продукты продвигались из иностранных юрисдикций.

Резиденты Парка теперь могут легально получать выручку от продажи приложений через App Store и Google Play (этому мешали правила валютного регулирования и отчетности). Они также могут без разрешения Нацбанка открывать банковские счета за границей, покупать валюту на внутреннем рынке без ограничений целей ее использования, в уведомительном порядке вывозить и ввозить капитал и многое другое. В целом режим внешнеэкономической деятельности для них фактически максимально приближен к наиболее либеральным зарубежным.

Важным аппаратным итогом является содержащийся в Декрете запрет любой контрольной (надзорной) деятельности по отношению к резидентам ПВТ без предварительного согласования с его администрацией. Парк всё больше становится государством в государстве. С учетом того, что вся криптовалютная деятельность юрлиц относится декретом к сфере полномочий ПВТ, Янчевский может стать очень влиятельной фигурой в беларусской экономике. Впрочем, кроме привилегий это чревато рисками – за возможные эксцессы придется отвечать именно ему.

Немножко английского права для беларусов

Кроме налоговых льгот и фактического вывода ряда видов деятельности из-под надзора контролирующих органов, декрет прямо провозглашает принцип экстерриториальности ПВТ и вводит для его резидентов ряд элементов английского права. Речь идет о таких вещах, как опционы и опционные договоры, конвертируемый займ, соглашения о возмещении имущественных потерь, ответственности за переманивание работников, non-compete соглашения с работниками c выплатой им компенсации, безотзывные доверенности.

Критики декрета, правда, указывают на то, что подобные механизмы уже не один год работают в законодательствах соседних с Беларусью стран – и не в виде эксперимента, ограниченного рамками ПВТ, а как доступные для всех субъектов экономики.

«Журнал» также рекомендует:

 

Но так быстро и так далеко беларусская власть сегодня идти явно не готова. Зато она оказалась готова радикально «разрубить гордиев узел» контроля по отношению ко всей деятельности, связанной с блокчейном, криптовалютами, токенами, их выпуском и обращением. На пять лет, до 2023 года, вся эта сфера полностью выведена из-под налогообложения, а на неопределенный срок – из-под валютного регулирования, регулирования рынка ценных бумаг, «антиотмывочных» законов, субсидиарной ответственности в случае банкротства юрлица. И, если организованная деятельность юрлиц в этой сфере привязана к ПВТ (или к посредникам из числа резидентов ПВТ), то физлица могут самостоятельно (без найма сотрудников) осуществлять майнинг криптовалют, приобретать и отчуждать токены в любых масштабах, не декларируя эти операции. Что это, если не заявка на создание офшора регионального, европейского, а то и мирового значения?

Происходит это в момент, когда практически все западные страны ужесточают регулирование в финансовой сфере и с большим подозрением относятся к криптовалютам, стараясь подвести их как можно быстрее под тот или иной вид контроля. С другой стороны, в России идет «национализация элиты» (включая стимулирование возврата капиталов в российскую юрисдикцию под контроль государства), почти полностью перекрыто поступление западных грантов третьему сектору, ужесточается валютное регулирование и контроль.

Криптоофшор вслед за гэмблингом

Еще год назад никто бы просто не поверил, что Александр Лукашенко, известный своей страстью к госрегулированию «всего, что движется» на вверенной ему территории, подпишет декрет, предполагающий почти полное отсутствие госконтроля в области, смежной с финансовой сферой.

Последнее, что можно предположить – это идеологическое и человеческое перерождение главы государства или потерю им чувства опасности. Ни единый факт его биографии не позволяет это подозревать. А вот азарт игрока, готового пойти на риск ради крупного выигрыша, этому человеку явно присущ (достаточно вспомнить ключевые/кризисные моменты его карьеры). Особенно на фоне уверенности, что «стоп-кран» по-прежнему остается в его и только его руках.

Глава государства вновь показал себя азартным человеком, способным сделать неожиданную ставку, не понимая до конца ее последствий, доверившись экспертам с довольно радикальными по беларусским понятиям взглядами. Некоторые критики Декрета даже считают, что главное его содержание – совсем не продление льгот и расширение экстерриториальности ПВТ, а именно создание офшора, в котором смогут почти бесконтрольно легально обращаться криптовалюты и обмениваться на обычные деньги.

По этой версии, главными бенефициарами декрета являются совсем не айтишники, а финансисты, которые хотят работать на стыке криптовалют и традиционных финансов. И именно они смогли пролоббировать ту часть декрета, которая посвящена криптовалютам, прикрываясь стремлением превратить Беларусь в центр компетенций в области блокчейна, если не мирового, то европейского или хотя бы регионального уровня.

Впрочем стремление создать центр компетенций вполне может быть и искренним: Институт повышения квалификации и переподготовки кадров БНТУ уже объявил набор по специализации «Криптовалюты и деривативы».

Читайте также:

 

Чтобы понять, как беларусская власть согласилась на столь радикальный эксперимент, стоит вспомнить историю с переносом в Минск заметной части игорного бизнеса из России, где он был «сослан» в несколько отдаленных от столицы резерваций и не имеет в них даже доли былого размаха. В России на рубеже 2000-х это выглядело тяжелой, разлагающей общество болезнью, оставшейся в наследство от «бандитского капитализма» 1990-х. В то время в Москве казино было больше, чем в Лас-Вегасе; в провинциальной Рязани работали 25 казино.

В Минске, который «приютил» игорный бизнес для россиян, это явление не приобрело характер сколь-либо серьёзной общественной проблемы. Степень контроля государства за всеми сферами жизни в Беларуси такова, что оно легко смогло позволить себе несколько злачных мест без заметных последствий и без расползания «заразы». Возможно, психологически президент подспудно ориентировался на подобный опыт: если возникнут проблемы, быстро всё остановим, виновных накажем.

Но опасения критиков декрета, обеспокоенных перспективой прихода в беларусский офшор  криминальных и иных сомнительных игроков, небеспочвенны. Одно дело – контролировать  гэмблинг (деятельность, хорошо изученную за последние сто лет), совсем другое – совершенно новую технически сложную сферу. Чрезмерный успех криптоофшора, сопровождаемый социальными издержками (появление большого числа «обманутых вкладчиков») или ущербом для международных и национальных (в т.ч. иностранных) финансов, может привести как к санкциям в отношении Беларуси со стороны западных стран, так и к ужесточению режима перемещения людей и денег со стороны России.

Экономические перспективы блокчейна вне рынка криптовалют вообще пока в тумане: до обещанной его энтузиастами революции во многих индустриях и сферах деятельности может быть несколько лет, а может – и несколько десятилетий. История внедрения новых технологий даёт немало примеров в поддержку и того, и другого варианта.

Беларусы Первого мира

Итак, если верить опубликованным ожиданиям авторов декрета, Беларусь не превратится в ИТ-нацию к 2030 году (и при сохранении тех же темпов роста ИТ-сектора не превратится в нее и в 2049-м). Но в стране появляется заметная социальная группа, которую философ Владимир Мацкевич относит к «людям первого мира». Это те, кто создает инновации, для кого знания и компетентность важнее денег и власти, и кто реализует свои амбиции и планы не в страновых рамках, а в глобальном масштабе. ИТ-сектор будет не единственным «прибежищем» таких людей в Беларуси, но большинство из них, вероятно, будут его представителями.

А что же остальные 97% экономически активного населения? В каких отношениях они будут с «ИТ-авангардом»? Несколько процентов будут в родственных отношениях (члены семей). Это – 300–400 тысяч человек или 3-4% населения страны. Что же касается подавляющего большинства беларусов, то Декрет №8 не про них, хотя какую-то пользу некоторым может принести.

Декрет №8 будет иметь двоякие последствия. В своей блокчейново-криптовалютной части он имеет шанс (если не будет выхолощен или спешно отменен) стать источником неопределенности и даже нестабильности, каких в Беларуси не было долгие годы. Но в результате страна и/или отдельные ее представители, возможно, смогут «сорвать джекпот» – занять выгодную нишу в мировом разделении труда и компетенций.

В той части, в которой он посвящен ПВТ и «обычной» ИТ-индустрии, декрет устраняет ряд самых серьезных препятствий для развития этого сектора и может послужить толчком для появления 1-2 крупных беларусских компаний мирового уровня, какими для своих стран были Nokia и Samsung. В стране масштаба Беларуси это может заметно повлиять на положение дел, хотя, само по себе, вряд ли изменит ситуацию кардинально. Сейчас совсем другое время, поэтому возможные мировые игроки, которых мечтает породить ИТ-сектор страны, не будут вертикально интегрированными транснациональными гигантами. И даже если они и появятся, то в неожиданных, новых отраслях. И если при этом они сохранят свои беларусские корни, ПВТ выполнит свое предназначение.

Сейчас легко рассуждать на тему «гибрида паровоза со звездолетом». Доказывать, что задержавшаяся в социальном и политическом развитии Беларусь не может породить больших конкурентоспособных в мировом масштабе игроков в ИТ. Что, создавая «гетто для программистов» и прочего хайтека, власть хочет решить задачу своего выживания, а людям, оставшимся за пределами «гетто Первого мира», ничего не светит и ничего не достанется.

Но жизнь непредсказуема, а темп перемен огромен. Власть сделала крупную рискованную ставку, и никто (включая саму власть и бенефициаров декрета) не может знать, чем эта игра обернется.

Читайте также по теме:

IT-детсад с эпицентром. Куда заведет нас Министерство цифровой экономики

Декрет о левостороннем движении. Как Беларусь разворачивается в сторону цивилизованного мира

«Рунет – это место сборки проекта “русского мира” в виртуальном пространстве»

Словарный запас. Что такое блокчейн

Коммуникация будущего. Как заставить Сеть играть по нашим правилам

Комментировать