Жизнь

Больше секса

Этику педагога, врача, полицейского никто не отменял. Иначе завтра нам придется признать, что врач-гинеколог вправе продлить прием для более детального изучения пациента, полицейский может оставить привлекательную задержанную на ночь в своем кабинете, психолог может использовать кушетку по прямому назначению. По взаимному согласию, разумеется.

Мне было 19. Ему – едва исполнилось 17. Одиннадцатиклассник. Мальчик из хорошей семьи. Кажется, шел на золотую медаль. И вроде даже ее получил. Искра между нами возникла как-то сразу. Не знаю, могло ли быть между нами «всё», но притяжение, взаимная симпатия и даже пару совместных прогулок остались в глубинах памяти.

Потенциально разница в два года не была непреодолимым барьером. Парень явно не был «зеленым» мальчиком и умел проникновенно смотреть в глаза, в нужный момент брать за руку и находить те самые слова, которые не одну пару кидали в объятия друг другу. Проблема у нас была только одна: в те годы я выполняла роль его учительницы. То есть работала в системе образования и частенько подменяла тренера его команды по интеллектуальным играм. Формально педагогом я не была, но понимала: спать с мальчиком, для которого ты, кроме прочего, еще и учитель – неправильно. В общем, нашей взаимной симпатии суждено было затухнуть, так толком и не разгоревшись.

Эта история так и забылась бы, если бы ни бурное обсуждение в соцсетях недавнего приговора американской учительнице за сексуальную связь с тремя 17-летними парнями. Возмущение интернавтов вызвал как срок приговора (22 года тюрьмы), так и в принципе постановка вопроса о растлении «почти совершеннолетних».

Тема для обсуждения упала на благодатную почву. Еще жива в памяти история чеченской школьницы, ставшей второй женой высокопоставленного полицейского. Да и недавняя легализация в США однополых браков, по мнению некоторых, должна «снизить уровень ханжества» в обществе. Мол, если двое мужчин или две женщины могут зарегистрировать брак, то в чем проблема, если женщина вступает в связь с почти половозрелыми парнями? Тем более, если речь идет о взаимном согласии, а не насилии.

Разница с однополыми браками очевидна: два взрослых человека вправе самостоятельно решать, с кем строить отношения, как их формализовать и когда прекращать. Равно как для меня очевидны параллели между историями американских школьников и чеченской девочкой: и в том, и в другом случае их партнерами стали не просто взрослые люди, но люди облеченные властью (да, власть учительницы часто бывает не меньше власти полицейского).

Впрочем, есть и отличия. Подозрения о принуждении к браку Хеды Гойлабиевой, скорей всего, не были беспочвенными. А оснований думать, что американских парней заставили спать с привлекательной молодой учительницей, мы вряд ли найдем. Наверняка, им это очень нравилось. Еще бы: секс с учительницей – одна из самых распространенных мужских фантазий. И в 17 лет от него откажется разве что сумасшедший.

Но этику педагога, равно как этику врача, полицейского и прочих обличенных властью людей, никто не отменял. Иначе завтра нам придется признать, что врач-гинеколог вправе продлить прием для более детального изучения пациента, полицейский может оставить привлекательную задержанную на ночь в своем кабинете, психолог может использовать кушетку по прямому назначению. По взаимному согласию, разумеется.

22 года за секс с несовершеннолетними - это много или мало? На этот вопрос трудно ответить. В конце концов, как можно оценить моральный ущерб, нанесенный школьникам?

Проблема в другом: насчет половых отношений у наших людей каша в голове. Защитники однополых браков, ратующие за сексуальную свободу, сегодня с энтузиазмом защищают тезис «секс с несовершеннолетним не равно педофилия».

Конечно, в 17 парень ближе к мужчине, чем к мальчику. Но если бы речь шла об интиме между учителем-мужчиной и ученицами, уверена, те же комментаторы такие отношения, наверняка, осудили бы. Равно как папы мальчиков мечтательно отмечают в комментариях, что пожали бы руку своим сыновьям, тогда как папы девочек не столь оптимистичны и не готовы переносить историю на своих дочерей. Что, впрочем, не означает, что и те, и другие не хотели бы в свои 17 оказаться в постели молодой горячей училки. И, наверняка, у многих из них есть в памяти «та самая, с которой бы не прочь…»

Только бы без последствий: ни в виде тюрьмы, ни в виде похода в загс. Просто горячий ни к чему не обязывающий секс. В общем, всё, как мы, взрослые, должны любить. Если не заниматься, то хотя бы обсуждать в соцсетях.