Политика

Заплатки гладки. Идут ли в Беларуси реформы?

Иллюстрация: Stefano Marra

 

Реформы в Беларуси — как инопланетяне: о них все говорят с упоением и страхом, но вживую никто не видел. «Журнал» решил разобраться, что творится на переднем крае борьбы за изменения в стране.

Считается, что реформы в Беларуси — реформа пенсионной системы, ЖКХ, системы госуправления — идут вовсю. Просто говорить об этом вслух «наверху» не принято: население не поддержит. На самом деле, это представление не просто ошибочно, а прямо противоположно действительности.

Декабрьский социологический опрос Беларусской аналитической мастерской показал, что две трети (66,7%) наших сограждан действительно хотят реформ. Казалось бы, это отличный фон для незамедлительных действий. Медлить нельзя, ибо большинство поддержавших реформы пока не слишком хорошо осознают, чего их реализация будет им стоить в среднесрочной перспективе.

Граждане уверены, что в ближайшее время в стране надо реформировать экономику, здравоохранение, пенсионное обеспечение и налогообложение — но при этом 60% опрошенных совершенно не представляют, какой пакет реформ предлагает действующее правительство.

Это тревожный звонок для апологетов реформ. Один из важнейших залогов успешных реформ — это их коммуникационное сопровождение: грубо говоря, надо постоянно объяснять потенциальным пострадавшим от изменений, как и ради чего им придется затянуть пояса. С этим — туго.

Другая неотъемлемая часть успешных реформ — доверие, и с ним все совсем печально. Многие граждане считают чиновников некомпетентными балбесами. Впрочем, в обратную сторону это утверждение тоже работает.

 

«Журнал» также рекомендует:

  

 

«Правительство не рассказывает, что оно собирается делать, и тем самым пилит сук на котором сидит, то есть разрушает доверие, которое оно должно создавать. Когда власти утверждали, что не будут поднимать пенсионный возраст, а его все равно поднимают — это они отпилили второй сук. Когда правительство говорит, что не будет проводить девальвацию, народ сразу понимает, что эта фраза означает — и это третий сук. И когда есть какие-то секретные протоколы с МВФ — и люди знают, что с МВФ есть «секретные» протоколы... Если бы они были секретными, мы бы не знали, что они есть», — объяснял один из экспертов на закрытой аналитической встрече (на ней действовал запрет на упоминание имен спикеров в прессе).

Впрочем, некие подвижки в стране происходят: поднят пенсионный возраст, идет постепенный рост тарифов ЖКХ, активно обсуждалась знаменитая «матрица Шапиро» по сокращению госаппарата, от первой редакции которой президенту даже поплохело.

Но большинство аналитиков сходятся во мнении, что абсолютно все эти изменения инспирированы извне. А именно — уже упомянутыми договоренностями с Международным валютным фондом.

Суть этих «преобразований» — не институциональные изменения, а банальное латание дыр: соответственно, называть их реформами было бы преувеличением. Например, повышение пенсионного возраста означает экономию средств, но не структурное изменение той системы пенсионного обеспечения, которая и привела к текущему дефициту фондов. При этом расходы не уменьшаются, а просто перекладываются на население.

«Самый простой способ — это сделать так, чтобы люди после уплаты налогов еще дополнительно заплатили а) за образование, б) за медицинское обслуживание, в) за пенсионное обслуживание. Мол, конечно, вы на это все уже отчислили, а теперь — давайте серьезный вклад вносить», — говорит беларусский академический исследователь.

Самые важные и нужные реформы экономики и финансов — сокращение раздутых льгот для населения и предприятий — практически не двигаются вообще. Власти много говорят о переходе на адресный принцип социальной поддержки взамен огульного, при котором некоторые предприимчивые граждане сумели построить по три льготные квартиры на семью, и требуют результатов от руководителей предприятий, поддержанных проеденными уже льготными кредитами.

 

«Журнал» также рекомендует:

  

 

Объявленный недавно секвестр бюджета вселил было надежду, что неоправданным льготам пришел конец. Но не тут-то было. В официальном сообщении госагентства БелТА о решении властей сократить расходную часть бюджета не говорится, какие именно статьи попадут под нож. Первый замминистра финансов Максим Ермолович выдал тайну в интервью малочитаемому органу Минфина — журналу «Финансы, учет, аудит»: ведомство собирается резать капитальные расходы, но лишь в последнюю очередь — траты на социальные нужды.

Во властных структурах есть три группы по отношению к реформам. Консерваторы хотят оставить все как есть, дождавшись возвращения удачной нефтяной и калийной конъюнктуры. Реформаторы призывают четко следовать идеям, изложенным МВФ. Третья группа – это особая прослойка, которая понимает реформы как ужесточение контроля государства над различными сферами. К последним традиционно относят силовиков, а еще — реформированный Минторг и, вестимо, Министерство информации.

На нынешнем коротком отрезке времени верх одержали реформаторы — но противодействие других группировок настолько велико, что идеи изменений продвигаются вяло, а зачастую на своем пути к реализации претерпевают удивительные изменения. Любая неудача «реформаторов» будет означать возврат к старым, «проверенным» моделям под довольные ухмылки консерваторов и «регуляторов».

«Пенсионная реформа зафиксирована, есть какие-то намеки на приватизацию, но с оговоркой, что сначала глава государства должен принять такое решение — там переоценка земель, регулирование деятельности Банка развития, — говорит один из экспертов на закрытой встрече. — С МВФ, если все выйдет хорошо, будут любовь и кредит, так мы может и выполним что-то. А если денег не дадут, так может и вообще забьем на выполнение этой матрицы».

Впрочем, оптимисты утверждают, что даже малейшие подвижки в сторону реформирования меняют не только схему взаимодействия элит с населением, но и элит между собой — соответственно, движение «по шажку» способно вызвать эффект снежного кома.

«Мы знаем, как будут проходить реформы: будут обрезать финансирование по статьям, на которые не будет хватать. Это изменит баланс между группами во власти. Само по себе это вызовет эффект реформ — якобы изменятся структура рынка труда, внешней торговли и так далее», — утверждает еще один аналитик.

 

«Журнал» также рекомендует:

  

 

Реформы при авторитаризме проводить значительно легче, чем при демократическом режиме. Но в ситуации авторитаризма электорального типа — когда власть жестка, но ценит одобряющее ее действия подавляющее большинство — реформировать страну еще труднее.

Руководство страны нуждается в четкой опоре. Авторитарный модернизатор вынужден опираться либо на сильную бюрократию, либо на силовиков, либо на доминирующую партию. Но доминирующих партий нет, бюрократия хлипка в сравнении с президентом, а силовики в реформах заинтересованы в последнюю очередь.

Рецептом для власти в этой ситуации было бы сперва создать себе серьезную опору в виде сильной прослойки чиновничества, четко ориентированного на реформы — не только для их успешного проведения, но и для разделения бремени ответственности. Пока же вся ответственность в случае реальных реформ в глазах народа ляжет прямиком на первое лицо.

Возможно, именно поэтому из всех предлагаемых реформ больше всего внимания на высшем уровне уделяется реформе кадрового аппарата. Свежих кадров у президента нет; тактика рокировок изживает себя по мере того, как рокируемые уходят естественным путем. А талантливую молодежь госслужба мало прельщает.

Предложенные на этот счет меры — например, «расширить практику назначения на руководящие посты энергичных и компетентных управленцев» (цитата из Программы деятельности правительства Беларуси на 2016-2020 годы) — звучат слишком общо и ничего не сообщают об источниках людского ресурса — а значит, не могут считаться полноценным решением.

Беларусы жаждут реформ, не до конца понимая, что переходный период принесет им множество неприятных неожиданностей. При этом какие-то изменения уже идут. Но, во-первых, население не представляет, какие, во-вторых, на самом деле они скорее относятся к ситуативному латанию дыр, нежели к продуманным структурным изменениям.

Такая ситуация может продолжаться годами; проблема только в том, что накладываемые правительственными заплатками ограничения способны серьезно разочаровать население в реальных реформах — до того момента, когда их проведение будет по-настоящему неизбежно.

Беларусский путь — это магистраль, на которой власти постоянно ставят заплатки. Их можно сделать еще много, пока скорость движения будет снижаться. Но в какой-то момент трасса станет настолько ужасной, что менять покрытие придется целиком.

В условиях современной Беларуси это может случиться только после того, как из-за ужасающего качества дороги на ней произойдет несколько несчастных случаев.