Арт

В бой идут одни каскадеры. Новый фильм Тарантино как хроника любви и мести

755 Павел Абрамович

«Журнал» посмотрел новый фильм Квентина Тарантино «Однажды в… Голливуде» – и восхитился тому, как можно десятилетиями снимать кино с такой яростной верой.

Назад, но не в будущее

Картинка в «Однажды в… Голливуде», если смотреть ее в кинозале, – словно окно в иной мир. Будто сразу, без никаких 3D-очков, вышел на залитые солнцем улицы Лос-Анджелеса конца 1960-х, полные красивых людей и авто (многие — с открытым верхом, волосы водителей и пассажиров развевает ласковый ветер); увидел замечательные киношки с фотографиями актеров на входе; услышал ритмичные, волнующие кровь, хиты по местному радио; погрузился в теплую калифорнийскую ночь, которая сияет широкими неоновыми вывесками и женскими улыбками на вечеринках Playboy. Смотрите, на перекрестке девушка-хиппи в коротких шортах показывает неприличный жест проехавшим полицейским — о, новое дерзкое племя рвется на волю, ему уже не до кино!

Ностальгия ощутима в каждом кадре «Однажды в… Голливуде», будто все вокруг прощаются с прошлым, а не только режиссер. Понимаете, это ведь правда: были времена, когда все люди, а не только один Тарантино, постоянно смотрели и говорили о кино; были времена, когда люди регулярно примеряли на себя кинообразы, как яркую, праздничную одежду, сыпали в речи именами актеров и режиссеров, обсуждали киноперсонажей, как настоящих, живых людей.

Мечтали стать ими или хотя бы оказаться к ним поближе, поселиться в их столице Эл-Эй, где отовсюду видны огромные буквы на горе, которые складываются в слово-магнит.

«Не плачь перед мексикашками!»

Кинорежиссеры были богами, а кинотеатры — храмами. А съемочные площадки, если продолжать эту цепочку метафор, — алтарями. Помните ацтекский храм в одном из фильмов по сценарию Тарантино? Ну вот!

Тут, на съемочных площадках, часто совершались жертвоприношения, лилась настоящая кровь, а не клюквенный сок. И смешно, и грустно наблюдать, как Рик Далтон (его играет Леонардо ди Каприо), оставшись один в трейлере, разговаривает со своим отражением в зеркале и крушит все вокруг, проклиная собственное пьянство — актер стал забывать текст, вся съемочная группа видела, как он сдал.

Есть с чего пить – особенно когда продюссер (его исполняет Аль Пачино) как дважды два объясняет Рику, что его актерская карьера катится к чертям. Мой старый друг, мой верный Дьявол, пропел мне песенку одну: надо срочно менять судьбу — и свою, и своих персонажей. В том числе менять континент для съемок.

И хорошо, когда рядом оказывается незнакомая девочка, которая играет вместе с тобой в одном фильме. Она способна не просто искренне утешить, но и оценить твое мастерство — девочка мала и у нее эпизодическую роль, зато в ней чувствуется характер и воля. Мне лично даже «послышался» в ее голосе собирательный образ женщины-актрисы, которая однажды сломает систему, сказав «нет» Харви Вайнштейну.

Читайте также:

«История игрушек-4». Дивный взрослый мир

И еще лучше, когда рядом оказывается старый друг. Он способен твердо сказать, забирая твою машину у прислуги и садясь сам за руль: «Не плачь перед мексикашками!».

Новая фирменная фразочка прилетела — покатайте на языке. Их полно в фильме, как и старых-добрых Тарантиновских флешбеков, которые так любы сердцу чтецов «Криминального чтива». Разумеется, эта фраза, как и все вокруг здесь, принадлежит режиссеру. Он — создатель. И я буквально слышу, как Тарантино их сам произносит — такое со мной бывает только на его фильмах и фильмах Вуди Аллена.

«Каскадеры, каскадеры, мы у случая прекрасного в гостях»

Именно на съемочной площадке кипит настоящая жизнь — все бы отдал, чтобы попасть туда, увидеть своими глазами как создается настоящая киномагия, как, улыбаясь и плача, люди преображаются и потом восходят на алтари. Сегодняшние пустые зеленые площадки со множеством компьютеров просьба не предлагать — простите, что значит «других не осталось»?

Тарантино широко (неужели напоследок?) распахивает перед зрителями двери во все служебные помещения: заходите и смотрите.

Перед вами все мои детальки, приемы, секреты, весь реквизит, вот мой график, дальше мы снимаем сцену в борделе. Вот коллега-режиссер, который энергично объясняет, какой длины ему нужны усы у актера и в какой цвет должна быть выкрашена его куртка. А вот, знакомьтесь, жены наших режиссеров (те еще стервы!), а вот — наши мальчики для битья, каскадеры.

«Однажды в… Голливуде» можно смотреть и воспринимать под самыми разными углами.

Например, как трагикомичную быль о славных деньках Голливуда или препарацию жанра вестерн, который Тарантино просто обожает, но готов-таки над ним посмеяться вместе с остальными. Или смотреть как почти документальный фильм о кинопроизводстве, при этом когда Рик Далтон играет роль, мы не видим никого со съемочной площадки рядом — это блестящая находка Тарантино, у него получился фильм в фильме, никаких склеек пленки, изнанки ткани не видно.

Но очевидно, что «Однажды в… Голливуде» — это еще и кино про тех, кто пребывает в вечной тени, кто на своих плечах тащит весь груз, пока актеры раздают автографы и пьют свои коктейли. Фильм про каскадеров.

Клифф Бут (его играет Брэд Питт) почти десять лет сопровождает Рика Далтона, причем не просто как дублер, а как мальчик на побегушках тоже. Даже телевизионную антену ему чинит.

Тарантино восхищен Голливудом — залитой солнцем пирамидой, но не забывает и о простых создателях этого грандиозного чуда, простых чумазых работяг огромной «фабрики грез». Они — даже не актеры второго или третьего плана, а герои невидимого фронта — живут в грязных трейлерах в плохих кварталах, едят всякую дрянь и понимают, что их дни сочтены. Дни самой их профессии сочтены. Вот почему к напарнику и другу Рику у Бута вопросов нет — есть только редкие просьбы помочь ему с работой.

Великолепная двойка

Ди Каприо на наших глазах вырос в сильного и красивого актера. Почему-то многие в это отказываются верить до сих пор, но актер показал разум и волю еще тогда, когда подростком блестяще сыграл умственно отсталого в фильме «Что гложет Гилбберта Грейпа» (1993) — ради него он отказался от роли в другом кино, причем с солидным гонораром, а взамен получил номинацию на «Оскар».

Так вот, в фильме «Однажды в… Голливуде» Ди Каприо постоянно в кадре, все тут вертится вокруг него. Его лицо — крупным планом, словно он актер Тарковского. И может закрасться грешная мысль, что Брэд Питт — вторичен, что он тут «подай-принеси». И не только по сюжету фильма.

Но уж нет, сам Питт знает себе цену. Он в отличной физической и актерской форме. Недаром женщины в кинозале дружно охнули, когда он снял майку. Питт красавец. Немногословный, смелый, уверенный в себе, с ослепительной улыбкой. Он чувствует себя в кадре, как рыба в воде. И у Тарантино ему сниматься не впервой.

«Камера любит его» — говорят про таких. Роль Клиффа — не просто оттенять своей мужественной, скрытой силой издерганного напряженными съемками, дурными мыслями и крепким алкоголем товарища Рика, а поддерживать его самого и работу всей этой чертовой фабрики на голливудских холмах.

В новом фильме Тарантино главная роль – как раз-таки у героя Питта. Вот она, аксиома: каскадер никогда не бывает старым, бывшим или ненужным (Тарантино убедительно докажет это в финале своего фильма) — он как Атлант все еще продолжает держать на себе буквы H О L L Y W O O D.

Да, это еще и фильм-посвящение, фильм-благодарность.

Вот он, лучший момент: когда Бут смотрит вместе с Далтоном сериал, где тот снимался, и они оба оценивают, комментируют его. «Отлично выпрыгнул, молодец». «А как я тебе с жвачкой? — Здорово».

Вообще не понимаю, зачем нужны кинокритики, если в мире есть каскадеры и представители еще десятков профессий, которые кровным образом связаны с кино и понимают его тоньше и глубже.

И по-настоящему ценят этот мир.

Расскажи мне о счастье

Сейчас мы очень близко подошли к финалу, но спойлеров не будет.

Я лишь, во-первых, посоветую вам не спешить уходить из кинозала, как только пойдут титры. А во-вторых, отвечу на один ваш невысказанный вопрос.

Если фильм «Однажды в Голливуде» снял Тарантино, то почему он не похож на другие его работы? В смысле, где тут самурайские мечи, передозировки от наркоты, где уколы прямо в сердце и обоймы — в голову? Где текила, которая стекает в жадный мужской рот с хорошенькой женской ноги перед тем как начнется настоящая вечеринка?

Вы всего дождетесь, поверьте. Вечеринка будет. С огнем и яростью, в стиле «Бойцовского клуба», живого места не останется. Тарантино не размяк с годами, и его девятый фильм вгонит вас в дрожь, как японская компьютерная игра-хоррор.

Ведь чтобы сказать о любви, надо сказать и о ненависти тоже.

В этот фильм, похожий на букет кроваво-красных роз, не только вложена открытка «Голливуду, с благодарностью и надеждой». Это еще фильм-месть за «брата», коллегу-режиссера Романа Поланского. Идея фильма раскрывается в финале, как цветок. Мир можно переделать, переснять в лучшую сторону. Ведь кино — это добрая магия; здесь плохие воспоминания можно вычеркнуть из памяти, а несчастье прихлонуть как мошку, да что там: на этой территории можно навеки отвадить беду.

Камера, мотор!

Читайте дальше:

«История игрушек-4». Дивный взрослый мир

«Чернобыль». Археология национального ужаса

Cекс, упыри и Янка Купала. Чего ждать от беларусского кино в 2019 году

Комментировать