Арт

Русская рулетка. Зачем нужны «Оккупированные»

1397 Максим Жбанков

Ингеборга Дапкунайте в сериале «Оккупированные»

 

Иногда связки смыслов значат больше, чем они значат. Рок-н-рольная пластинка дает поколению словарь и гимн. Пачка карикатур заставляет выходить на улицы и стрелять в журналистов. Трасяночный гон прежних «Саши и Сирожы» звучит странным интро нынешней «мягкой беларусизации». Сетевой шлак лепит мозги и назначает героев. А телесериалы – когда-то беспечное смотрилово для разучившихся читать – работают сразу всем: парком культуры и отдыха, социальным комментарием, раздачей фастфуда, зоной арт-шизы и философским трактатом.

«Безумцы», «Черное зеркало», «Твин Пикс», «Большая маленькая ложь», «Дневник служанки», «Озарк»… Жесткое эхо изломанной реальности. Смотреть это – как стоять на краю обрыва. И бросать в бездну корки от своих апельсинов. Для полного счастья – новый сигнал: русские пришли. Снова.

«Русские идут!» – затертый до дыр слоган времен холодной войны. Времена политического противостояния и пропагандистских истерик учили западного обывателя страшиться коммунистических агитаторов, везде искать «руку Кремля» и быть готовым, в случае красного вторжения, поголовно уйти в партизанские отряды. Боевые кинокомиксы в диапазоне от пафосных «Красного рассвета» (1984) и «Рэмбо-2» (1985) до почти пародийной «Красной жары» (1985) работали с коллективными страхами и популярными фобиями, вызывая нервную реакцию штатных идеологов и живой интерес широкой публики. Поскольку никто внятно не мог объяснить: какой толк от Анголы, сколько стоит Никарагуа и зачем нам Афганистан.

Простой советский зритель был стихийным антисоветчиком, бульварной оппозицией и эстетическим диссидентом. Эпоха была такая. И кино соответствующее.

Вроде бы проехали. Перестали меряться боеголовками. Пустили в голливудское кино положительных российских космонавтов. Усвоили, что «Роллинг Стоунз» – не угроза, а деликатес. Но у коллективных страхов есть одно свойство: русские (немцы, арабы, пиндосы, гейропа, марсиане) всегда возвращаются. Да, по большому счету, никуда и не уходили.

Маклюен был прав: это не мы смотрим ТВ. Это ТВ смотрит в нас.

Норвежский сериал «Оккупированные» (2015-2017) – на первый взгляд, привет из прошлого. Очередная злобная агитка Запада. Идеальный объект для очередного патриотичного отпора и всенародных обид. Впечатляет уже стартовая диспозиция: интервенция с разрешения Евросоюза, российские войска высаживаются в Норвегии. Коллапс демократии. Чужие патрули на улицах Осло. Местная вертикаль впадает в глухой ступор: все определяют русская администрация, русский бизнес и русские спецслужбы.

А дальше кровь на мостовых. Разгон демонстраций. Президент в подполье. Вялые действия дипломатов. Чумовое молодежное сопротивление и местные коллаборанты, предпочитающие «конструктивное сотрудничество». И обрушившийся на страну новый порядок, который никак не хочет уходить.

Что это – антироссийская вылазка? Недружественный жест? Политическая провокация? Судить так можно лишь в случае слепой детской убежденности, что вокруг одни злодеи и завистники, только и думающие, как бы оспорить триумфы русского духа. Оставим эту миссию служилым дипломатам. Поскольку фильм совсем про другое.

«Оккупированные» – универсальное кино для любой малой страны, хоть раз попавшей под пяту Большого Брата. На месте киношной России могла быть, к примеру, Америка 1960-х. Или нацистская Германия. На месте Норвегии – Афганистан 1980-х. Да и нынешние мы с вами, граждане почти независимой Беларуси. С как бы избранной как бы нашей вроде властью.

К слову, идею сериала сначала положили на полку. Но тут случились Крым и Донбасс.

«Оккупированные» закручивают сюжет не хуже штатовской «Родины» и развивают характеры персонажей почти как в «Игре престолов». Но за всей этой броской (хоть и по-северному неспешной) фактурой – связка историй про неочевидный выбор и травматичные решения.

Когда твоя страна глядит на тебя волком и говорит на языке захватчика. Когда приходится гнуться во имя стабильности – чтобы один из спасенных тобой ответил пулей. Когда личная свобода и любовная страсть обесцениваются влет. Когда тебя бросают в топку высшей целесообразности. А чтобы сделать всё, как надо, приходится продаться интервентам. Или влюбиться в того, кто пришел непрошеным.

Пожалуй, самое важное в «Оккупированных» – хроники частных движений в отчужденном пространстве. В мире, который у тебя внезапно отобрали. Где ты уже не хозяин. И все схемы исправления ситуации лишь повышают градус общей безнадеги.

Здесь нет злодеев. Здесь все хотят договориться. Даже дюжий русский десантник, заламывающий руки норвежскому пацану. Даже местные боевики, взрывающие интервентов. Даже функционеры Евросоюза, меланхолично просчитывающие глобальные выгоды и допустимые потери.

Знакомо? Еще бы.

Шахматная партия с болевыми приемами. Свои чужие и чужие свои. Тени Кремля. Призраки свободы.

Короче, наш сюжет. Родной. Узнаваемый до визга. Гасящий по всем болевым точкам сразу.

Смотреть и злиться. Злиться и смотреть.

Читайте дальше:

Cталин с нами. Две версии жизни назад

Империя. Зла. Как Москва стала ненужной для беларуса

Заклятые друзья. Стоит ли беларусам ждать оккупации?

Комментировать