Политика

Почему в Беларуси не будет Майдана

1400 Райана Ольга Черных

Пару месяцев назад я переехала в Украину, с тех пор внимательно наблюдаю за людьми и за ситуацией в стране. Чтобы понять, как же так получилось, что украинцы сделали целых три Майдана, каждый из которых по-своему победил. И кажется, я начинаю понимать, как это вообще возможно. И заодно окончательно терять надежду, что подобное когда-нибудь случится в Беларуси.

Отсюда, из Киева, вся «бурная» политическая и оппозиционная деятельность в Беларуси кажется мышиной возней. Потому что лично я не понимаю, как заседание по созданию оргкомитета по проведению конгресса по выдвижению единого кандидата может реально изменить ситуацию в стране, в которой последние 20 лет происходит такая отчаянная стабильность, что плакать хочется.

Меня часто спрашивают в Киеве или в Каире: если так уж действительно всё плохо с правами и свободами в вашей стране, то когда же случится ваш Майдан, Тахрир – назовите как угодно? Чаще всего мой ответ на подобные вопросы: «Никогда».

За протестными движениями в Беларуси я наблюдаю с 2001 года. С первых в моей сознательной памяти выборов Александра Лукашенко на очередной срок. Мне было 15, и во мне бурлил юношеский максимализм, осознание, что что-то не так и стремление это что-то изменить. Вместе с семьёй мы активно участвовали в мобилизационной, а потом в агитационной компании: раздавали газеты, листовки, календарики – всё, что удавалось привезти в родное село из столицы. Мы искренне верили в победу – казалось, что она была совсем близко.

Но в 2001-м так ничего и не поменялось. Сначала выбрали не того «единого», потом не договорились ещё о чём-то – в итоге всё осталось на своих местах.

Хотя вера в перемены жила и в 2006-м, когда Александр Григорьевич одержал уже третью «элегантную победу», и в 2010-м, когда несменный Лукашенко занял президентское кресло в четвёртый раз. Каждый раз, когда я стояла в многотысячной протестной толпе, мне казалось, что всё изменится, и я обещала маме по телефону, что завтра мы проснёмся в новой стране. Вместо этого я традиционно просыпалась в изоляторе временного содержания в окружении таких же отчаянных романтиков.

Каждая протестная акция заканчивалась побоями, арестами от нескольких суток до нескольких лет. И несмотря на то, что людей на улицы выходило много, скоординировать их было некому, договариваться было некогда да и незачем, судя по всему. А потому людей били, людей сажали, пока это в конце концов не вошло в привычку.

А что происходило после всех этих разгонов и арестов на улицах? Ничего. Абсолютно ничего. Когда нас, арестованных за участие в несанкционированном митинге возили по городу, улицы были полны наших соотечественников, спешащих куда-то по своим делам. И им совершенно не было дела до нескольких сотен избитых и арестованных беларусов. А если даже это кого-то и волновало, то «ну вы же понимаете».

Сколько я себя помню, в Беларуси постоянно кто-то борется и протестует: простые граждане, всякого рода активисты, правозащитники и журналисты. В нашей стране сложилась такая ситуация, что уже нельзя оставаться нейтральным – либо за кого-то, либо против всех. Хотя за двадцать лет общество окончательно поляризировалось на «свядомых» и «застабилов». Причём, порой кажется, что первых гораздо больше, но всё равно не меняется ничего. В стране появилось так много организаций и движений. Столько круглых столов, инициативных группы и конгрессов было создано и проведено, а победа всё не идёт и не идёт. В чём же секрет? Почему мы ничего не можем изменить?

Когда в августе 2013 года военные разгоняли египетскую Раббу, стреляя в людей на поражение, и в течении нескольких часов убили более трех тысяч человек, люди бежали не оттуда, а туда, чтобы помогать друг другу и стоять друг за друга до конца. Египтяне вытаскивали раненных в прямом смысле под пулями снайперов. Когда в тюрьму на 11 лет сажали молодых девочек за то, что те раздавали листовки и стояли в живой цепи во время уличных протестов в Каире в июле 2013 года, остальные молодые девочки не пугались – они продолжают выходить на улицы по сегодняшний день.

Когда разгоняли украинский Майдан, люди не разбегались, а защищали друг друга, получая по башке, и по остальным частям тела. Но защищали. А потом утром дружно повалили обратно на площадь, не боясь новых разгонов и арестов. И в них стреляли, в упор, на поражение. Но они не испугались, выстояли и победили. Хотя и ценой более сотни жизней.

Беларусcкие Плошчы разогняли быстро. И люди спокойно разбегались по фейсбукам выяснять, кто бОльший КГБшник, а кто самый-самый настоящий патриот. Ну, или махать виртуальными флагами из заграницы.

И вот вопрос, ну почему так, а? Неужели мы хуже, чем украинцы, чем египтяне, чем все остальные, кто борется за свою свободу? Ну да, страшно, ну да, бить-сажать могут. Так и им страшно, думаете нет? Вот и почему, я спрашиваю, как так получилось, что вся наша славная оппозиция уютно устроилась в социальных сетях, где активно обсуждает очередное заседание по созданию для выдвижения? Лично я уже давно не верю во все эти народные референдумы, бесконечные обсуждения, заседания и какое-то непонятное литьё воды. 20 лет уже обсуждаем, никак обсудить не можем. Судьба страны решается не в европейских кабинетах и не в социальных сетях, а совершенно в других местах.

Конечно, с другой стороны можно упрекнуть весь народ в пассивности и нежелании что-то менять. Нам не хочется покидать свою зону комфорта, нам страшно выходить на улицы, нам гораздо проще обсуждать что-то полушёпотом на кухне или в Фейсбуке для «friends only». Но если спросить нас, почему мы становимся всё более равнодушными к тому, что происходит в стране, то между «абы не было войны» и «за стабильность» обязательно проскочит недоверие и разочарование теми, кто заседает для создания оргкомитета по проведению конгресса для выдвижения единого кандидата.

Наверное, всё написанное выше похоже на отчаяние. Потому что больно и обидно от того, что страна превращается в какое-то виртуальное сюрреалистическое пространство, где ты уже не знаешь, кому верить, потому что адекватно верить почти некому. И просто на самом деле наболело.

Мне часто говорят, мол, не сравнивай несравнимое. Беларусь – не Египет и тем более не Украина. В Египте-де был голодный бунт, в Украине – народный гнев. Но ведь у нас были и пустые полки, и народ гневался не однажды, только перемены всё не наступали. И отчаяние – штука коварная, потому что приводит в итоге к апатии, а тогда уже точно «ну вы же понимаете».

Жива ли еще наша надежда на перемены? Думаю, ответить на этот вопрос каждый должен сам. Увидимся на Плошчы через год. Я там точно буду.

 

Фото: bymedia.net

Комментировать