Политика

Наполовину мертв. Какой Узбекистан оставляет после себя Ислам Каримов

5153 Микола Мирончик

29 августа появились сообщения о смерти президента Узбекистана Ислама Каримова, накануне перенесшего инсульт. Информация эта до сих пор официально не подтверждена — но уже дала повод взглянуть на одну из самых жестоких диктатур постсоветского пространства. На чем держится власть Каримова, как оппозицию «варят заживо» и как в Узбекистане контролируют появление в эфире бородатых мужчин — об этом «Журналу» рассказал журналист узбекской службы «Радио Свобода» Толкун Умаралиев.

30-миллионный Узбекистан — пожалуй, самая таинственная для беларусов страна постсоветского пространства: у нас даже нет узбекского посольства. Поговаривают, что отношения Минска и Ташкента перестали складываться после инцидента в середине 1990-х. По легенде, на какой-то из СНГшных встреч молодой и горячий Александр Лукашенко слишком разошелся в выражениях. Приструнить президента Беларуси якобы взялся Ислам Каримов, который посоветовал «пацану» «заткнуться».

Неизвестно, правдива ли эта история — но это самое малое, на что был способен Каримов, говорит Толкун Умаралиев, называя президента Узбекистана одним из самых жестоких лидеров не только в постсоветском регионе, но и во всем мире.

Жесткая система

Начинал Каримов как многие диктаторы: после развала СССР быстро «подмял» под себя всю полноту власти в независимой республике. Еще в начале 1990-х все депутаты парламента и члены правительства, которые могли хоть как-то покритиковать Каримова, за год-два попали в тюрьмы, и либо оттуда не выходили, либо выходили с пошатнувшимся здоровьем и долго после этого не протягивали.

За годы правления Каримова была выстроена жесткая система контроля всех сфер жизни общества – в сравнении с ней беларусская реальность кажется цветущей демократией.

Во главе системы стоит Служба национальной безопасности с почти неограниченными полномочиями, провластные политики (других внутри Узбекистана давно не осталось), общественные движения наподобие узбекского аналога БРСМ — «Камолот».

Венчает схему изобретение Каримова — «махаллинские комитеты» — глаза и уши узбекских властей в каждом микрорайоне, на каждой в стране улице.

«В переводе с узбекского «махалля» — это локальное сообщество, обычно одна большая улица или один маленький район. И в каждом таком месте есть свой комитет, куда входят старейшина и активисты, — говорит Толкун Умаралиев. — Любая информация о подозрительных действиях жильцов сразу передается этими активистами в милицию или СНБ. И сразу принимаются меры».

Причем «подозрительным действием» в Узбекистане может считаться что угодно.

 

«Журнал» также рекомендует:

  

 

«Например, человек отрастил бороду и начал чаще обычного посещать мечеть. Сейчас уже так особо никто не делает — страшно. А в 1990-х, начале 2000-х, когда делали, к ним начали приходить люди, узнавать, что и как. Многих сажали по каким-то вымышленным обвинениям. Еще подозрительно, если человек на долгое время уезжал в Россию. Когда он возвращался, к нему приходили на беседу — узнавали, что он там делал. Подозрительной может считаться и активность в интернете», — рассказал журналист «Журналу».

Заживо сваренная оппозиция

Такая система начала складываться в Узбекистане с первых лет независимости. Все началось с гонений на оппозицию, потом случились непонятные взрывы в Ташкенте в 1999 году. После этого давление на религиозных деятелей и оппозицию еще более усилилось. В 2005-м в Андижане были расстреляны 167 демонстрантов — и в этой бойне обвиняют Каримова лично.

Краеугольным камнем репрессий является система закрытых тюрем, которые в Узбекистане получили известность как «места, откуда не возвращаются». Информация о том, что происходит за их стенами, крайне скупа — потому что «оттуда мало кто выходит с адекватным пониманием реальности — а зачастую и не выходит вовсе».

«Постоянные «клиенты» этих заведений — оппозиция и религиозники: они с каждым разом получают новые и новые сроки. Есть члены оппозиции, которые были осуждены на пять лет тюрьмы — но сидят там уже двадцать, поскольку каждый раз, придумывая разные причины и оговорки, эти сроки продлеваются», — рассказывает Умаралиев.

 

«Журнал» также рекомендует:

  

 

Однако иногда сведения о нравах в закрытых тюрьмах все же просачиваются в большой мир. Это — свидетельства самых изощренных средневековых пыток, которые не находят аналогий в странах СНГ и могут сравниться разве что со сталинскими временами:

«Пытки в Узбекистане были всегда, еще с советских времен, а при Каримове стало только хуже. Потому что руки у силовиков развязаны, они могут делать все, что хотят. Бывший посол Британии Крейг Мюррей сам расследовал некоторые случаи нарушения прав человека. Самый известный случай из его практики — когда он посетил похороны человека, погиюшего в тюрьме. Его семья показала дипломату фотографии трупа со следами пыток. Он отправил эти фотографии британским судмедэкспертам, которые заключили, что человека опускали в кипящую воду. Оттуда и пошла фраза о том, что Каримов «заживо варит оппозицию».

«Разрешенный» ислам

Несмотря на жестокость, Каримов стабильно набирает на выборах более 90% при 95-процентной явке. Но эта популярность — не рисованная, а всамделишная, утверждает Умаралиев.

«Многие думают, что Каримов уйдет и люди начнут его критиковать. На самом деле нет. Госмашина пропаганды в Узбекистане работала великолепно последние 15-20 лет, особенно в последние годы: в сознание людей вбивалась картинка о том, что во всем мире бушуют войны и нестабильность — а в Узбекистане растет ВВП. И новое поколение, которое за это время выросло, действительно считает Каримова героем нации. Многие, если не все, зовут его своим отцом».

 

«Журнал» также рекомендует:

  

 

Политика властей страны не допускает чрезмерной вовлеченности граждан в религию. И это при том, что Узбекистан — мусульманская страна.

Есть «разрешенный» ислам — суннитского толка ханнафитского мазхаба, который в основном исповедуется в бывшем СССР. В его рамках есть разрешенные книги, которые обязательно должны быть напечатаны в Узбекистане. Запрет на религию изначально касался лишь определенных радикальных течений. Однако, говорит собеседник «Журнала», со временем гайки начали закручивать так, что пострадали практикующие мусульмане. В отличие от основной массы, которые называют себя мусульманами, но в мечети почти не появляются, им приходится тяжело.

Например, ислам предписывает мужчинам по достижении совершеннолетия отрастить бороду. В Узбекистане же борода запрещена: власти считают это признаком радикализма, экстремизма. Телевидению и иным СМИ запрещено показывать людей с бородой и в религиозной одежде.

«Известная телеведущая из Ташкента несколько лет назад рассказывала нам, что если ты делаешь какие-то съемки в городе, делаешь перебивки — и в толпе людей в кадр не дай бог попадется какой-то человек в религиозной тюбетейке, тебе придется все переснимать, потому что в эфир такую съемку ни за что не пустят.

Или вот недавний случай с узбекским тяжелоатлетом, который выиграл золото на Олимпиаде. Он отрастил бороду — и когда выиграл, у него брали интервью, он, бородатый, сказал: «Спасибо за эту медаль Аллаху». Узбекские СМИ вырезали эту фразу сразу. А когда он вернулся в Ташкент, то был уже гладко выбрит. С ним явно побеседовали», — рассказывает Умаралиев.

Любые приметы религиозности вызывают истеричную реакцию властей. По словам Умаралиева, «женщины, которые носят религиозную одежду, находятся в неофициальном списке махаллинских комитетов и местных органов власти, которые пристально следят за ними»:

«На некоторые рынки в Ферганской долине даже запрещают заходить людям в религиозной одежде. В мечетях для отслеживания таких людей даже устанавливали камеры наблюдения, которые непонятно куда подключены — никто не знает, где у них находится центральный наблюдательный пункт».

Власти как черт ладана боятся радикального ислама, однако он в Узбекистане «был, контролировался, и после ухода Каримова тоже будет контролироваться».

«Многие радикалы, которые уехали в свое время в Афганистан присоединиться к Исламскому движению Узбекистана, уже потеряли связь со страной. А узбекистанцев, которые уезжают в Сирию или Ирак присоединиться к ИГИЛ, немного», — говорит Умаралиев.

Мировые гиганты и рычаги влияния

На момент публикации этого материала официального подтверждения смерти Каримова еще не было. Но даже если диктатор и скончался, это вряд ли приблизит демократические преобразования в стране.

«В случае смерти Каримова ничего не изменится. За время своего правления он создал целую систему — огромную машину, которая в состоянии воспроизводить себя – в том числе, определить и своего нового главу. Поэтому на Каримове все это не закончится. Огромная махина СНБ продолжит существовать. У нее огромные ресурсы и десятки тысяч сотрудников. Это они все держали и будут держать под контролем».

По словам Умаралиева, многое зависит от того, как поведут себя в этой ситуации мировые гиганты — США, Китай, Россия.

«У России есть много рычагов, с помощью которых она может влиять на непокорный Узбекистан. В первую очередь это высокогорные ГЭС в сопредельных странах — Рогун в Таджикистане и Камбар-Ата в Кыргызстане — которые финансировала Москва. Узбекистан географически находится ниже по течению крупных рек, которые протекают через Кыргызстан. Эти реки — Нарын, Амударья, Сырдарья — используются в Ферганской долине Узбекистана как основной источник для полива хлопковых плантаций. Если в результате строительства ГЭС объем воды резко сократится, то у Узбекистана будут большие проблемы с орошением Ферганской долины. А это — самая густонаселенная и самая религиозная, с самым высоким показателем безработицы в регионе часть страны. Настоящая пороховая бочка».

Впрочем, экономический кризис в России резко снизил ее возможности давления. Но главный рычаг, который есть у Кремля — это узбекские мигранты, которые находятся в России. По неофициальным данным, их число достигает двух миллионов человек. Примерно 10% ВВП Узбекистана — это те деньги, которые присылают мигранты домой. Если Россия вдруг решить «надавить» на мигрантов, и они соберут чемоданы, то в Узбекистане резко увеличится и без того немалая безработица и вырастет социальная напряженность.

Что касается других больших игроков, то и для США «каримовский режим всегда был удобным партнером», утверждает Умаралиев: «И с Афганистаном они вроде помогали, и в борьбе с терроризмом были примерным партнером».

Огромный интерес в регионе имеет Китай. Он реализовал в Узбекистане крупные экономические проекты. С помощью связанных китайских кредитов построена стратегическая железная дорога из Ташкента в Ферганскую долину – до ее постройки товары в долину приходилось везти через Таджикистан.

Так что сейчас нельзя сказать, что Узбекистан однозначно пророссийский, прокитайский или прозападный. Внутри политической элиты существуют группировки каждой из этих геополитических ориентаций, и большой вопрос, кто из них победит в борьбе за трон.

Ислам Каримов был мастером лавирования среди всех трех. Удастся ли новому лидеру страны проделывать тот же трюк — большой вопрос.

Комментировать