Арт

Кодекс о культуре. Цензура, фейс-контроль и художественная ценность Солодухи

1669 Вадим Можейко

Иллюстрация: Joanna Grochocka

 

Нарушение законов логики, узаконенная цензура, всё-таки алкогольные дискотеки и намёки на культурную политику – после четырех лет обсуждений в Беларуси принят Кодекс о культуре. «Журнал» разбирается, что новый документ принесет стране.

Чучхейская логика

Уже в начале Кодекса мы натыкаемся на совершенно угарную статью 1.6: «Культура – совокупность культурных ценностей и культурная деятельность». Мой университетский преподаватель логики за такое определение не допустил бы студента к зачету.

Замкнутый круг и классическая ошибка дефиниции: понятие нельзя определять через само себя или через понятия, которые в свою очередь определяются с помощью определяемого понятия. Ценность такого определения культуры примерно идентична определению «Чучхе – это чучхейские ценности и чучхейская деятельность».

Но культура, в отличии от чучхе, не пустая бюрократическая выдумка, а одно из важнейших (и многограннейших) понятий, связанных с человеческой жизнью. К сожалению, Кодекс не приближает нас к его пониманию.

Определение культуры от беларусских чиновников можно воспринимать как перефразированное платоновское «Человек – это двуногое животное без перьев». Конечно, культура – это не только ценности и деятельность. Но они в кодексе объясняются через культуру, таким образом замыкая круг и не приближая нас к пониманию того, о чем, собственно, принятый кодекс.

 

«Журнал» также рекомендует:

  

 

Концерты Солодухи под угрозой

Кодекс открыто наделяет государство функцией цензуры, причем под умилительным предлогом – заботы о качестве культурного продукта. Теперь умные дяди и тети будут решать за всех беларусов, кто достоин показать свое творчество, а кто – нет.

Так, в Кодексе закрепляется тема с сертификатами творческим работникам. Государственная комиссия может не признать художника художником, если посчитает, что результат его творчества не имеет высокой художественной ценности.

То же касается и культмассовых мероприятий: запретить их можно не только из-за пропаганды насилия или порнографии, но и если специальный худсовет заключит, что там низкий художественный уровень номеров. Оценивать худсовет будет всё: «эстетическую ценность произведений, художественную целостность и композиционную завершенность исполнения, оформление и хореографическое решение, умение исполнителей передать стилистические особенности произведений художественной культуры и искусства, уровень исполнительского мастерства и артистичность и технику исполнения» (статья 214).

От унизительной процедуры освобождаются заслуженные коллективы Республики Беларусь, а также «национальные» и «академические». Не спросят мнение худсовета о мероприятиях, которые проводятся по решению госорганов, а также о тех, где организаторами являются гостелеканалы, филармонии, «Минскконцерт».

При этом именно уровень праздников а-ля «Дожинки», проходящих под эгидой государства, вызывает наибольшие сомнения.

Но оценивать будут только «частников». Не хочешь проходить через рискованную процедуру – возьми в организаторы областную филармонию и пополни госбюджет.

Фактически Кодексом вводится цензура качества, призванная отсекать «не имеющие высокий художественной ценности» произведения. И здесь встает несколько принципиальных вопросов.

А судьи кто? В Кодексе не закрепляется никаких формальных требований к экспертным комиссиям или худсоветам. Да и в любом случае неизбежно получается вкусовщина. Например, найдется немало людей, которые уверены, что творчество Александра Солодухи не имеет высокой художественной ценности. Еще больше людей желают насладиться этим творчеством. И что, концерту Солодухи разрешение не дадим, пусть слушают выступления областной филармонии, которой разрешение не нужно?

Государственная модель патернализма достигает очередной ступени своего развития. Получается, что худсоветы из «лучших людей города» будут решать, что достойно внимания людей, а что – нет. А то они, не дай бог, смогут выбирать сами и опустятся до произведений без высокой художественной ценности и композиционной завершенности хореографического решения, как пить дать! Ну ничего, мудрое государство такого не допустит.

В приземленном же смысле узаконивается невыдача гастролек неугодным власти артистам. Раньше Виталине Рудиковой (начальнице управления культуры Мингорисполкома) для запрета концерта Дмитрия Войтюшкевича приходилось кривить душой и ссылаться на документ, где перечислялись причины для запрета типа пропаганды насилия и прочей порнографии. Теперь же можно честно заявить: вы все не имеете высокой художественной ценности! А поскольку никаких бесспорных критериев такой ценности нет и быть не может, то и оспорить это решение нельзя.

В целом такой подход противоречит статье 51 Конституции Беларуси, где ясно сказано, что «каждый имеет право на участие в культурной жизни», и аналогичной статье 35 самого Кодекса.

 

«Журнал» таксама рэкамендуе:

  

 

На дискотеках пить

Статью 237 «Проведение дискотек» в Кодексе, похоже, писали, исходя из логики дискотек в глубинке. Пускают на них всех подряд, лишь бы 18 лет было. То же самое Кодекс намерен сделать и с модными ночными клубами.

Кодекс прямо запрещает фейс-контроль: мы все имеем право посещать дискотеки «независимо от пола, расы, языка, религиозных, политических и других убеждений, национальности, социального статуса, имущественного или служебного состояния и других признаков». По идее, теперь в заведения а-ля «Blondes and Brunettes» должны пускать пролетариат. Конечно, на практике проще будет обвинить их в том, что они нетрезвые, или сказать, что в клубе нет мест.

В первой версии Кодекса в клубах еще нельзя было находиться пьяным, что автоматически влекло и запрет на барные стойки. Но клубы от такой нормы просто разорятся, ведь их бизнес-модель построена как раз на продаже дорогого алкоголя. До такой степени морализаторства в итоге не дошли, и в клубах всё еще можно пить – нельзя только «в не предназначенных для этого местах». Хотя в ночных клубах таковые вряд ли бывают.

Но в целом, с принятием Кодекса никаких особых изменений дискотеки и ночные клубы не ждет. Хотя этот раздел Кодекса и история его изменений наглядно демонстрируют, насколько далеки авторы документа от реальной культурной жизни Минска и насколько близки к регионам.

Запутанная благотворительность

В Беларуси и так не очень развиты традиции меценатства, корпоративной социальной ответственности (КСО). Многочисленные существующие проблемы не решаются в Кодексе, он по-прежнему путает базовые понятия и не создает внятных стимулов поддерживать культуру материально.

Согласно главе 12 Кодекса, спонсоры и меценаты – это, по сути, одно и то же, только спонсорами Кодекс называет юрлица и ИП, а меценатами – граждан, физлиц. Но ни тех, ни других государство никак не поощряет вкладываться в культуру и искусство. Никаких конкретных мер такого поощрения в Кодексе не упомянуто. Статьи 251-252 лишь сообщают, что поощрять спонсоров Минкульт может, но как и в каком виде – остается за кадром.

Государству стоило бы поддерживать бизнес с сильной корпоративной социальной ответственностью, поддерживающий искусство. Поддержка меценатства (в первую очередь – налоговыми льготами) и его стимулирование – общемировой тренд. В Австрии, например, это прописано в «Федеральном акте о поддержке искусства» (2000), а в США еще в 1917 году была принята поправка в Закон «О федеральном подоходном налоге», согласно которой «правительство не может облагать долю личного дохода, которая пожертвована благотворительному учреждению».

Ложка меда: культурная политика

Справедливости ради, не все с Кодексом так плохо. Само упорядочивание культурного законодательства и изложение его в одном нормативно-правовом акте уже хорошо. Отдельные разделы прописаны весьма конкретно и пригодятся работающим в этих сферах – например, вопросы работы с историко-культурными ценностями, археологических раскопок, всяческих фольклорных и народных ансамблей, библиотечного и музейного дела.

Но самым важным достижением Кодекса можно считать движение вперед относительно определения стратегии государственной политики в сфере культуры. Так, Кодекс четко определяет и разграничивает соответствующие полномочия (ст. 11-14): президент эту политику определяет, Совмин обеспечивает ее проведение, а Минкульт, собственно, проводит. Статья 8 закрепляет 30 направлений культурной политики плюс «другие направления государственной политики». На приоритеты такой общий набор благих пожеланий не тянет, но с чего-то ведь нужно начинать.

Здесь также стоит вспомнить Республиканский план мероприятий по проведению Года культуры. В самом его начале, среди стратегических мер по реализации государственной культурной политики, там обозначена «Разработка основ государственной культурной политики». До декабря 2017 года этим будут заниматься Минкульт, Минобр, Мининформ, НАН Беларуси и творческие союзы.

Соответствующая научная работа уже запущена. И Кодекс как раз вступит в силу в начале 2017 года. Таким образом, вместе эти два документа должны запустить отсчет новой государственной культурной политики, более системной и сформулированной в открытых документах.

Проверить на вкус, насколько сладка эта ложка меда, мы сможем лишь после вступления Кодекса в силу, на практике.

Комментировать