Арт

«День Независимости». В Китае открылась выставка современной фотографии из Беларуси

Фото Максима Сарычева из серии «Голоса поколения Л», которая была снята с экспозиции выставки беларусской фотографии в Китае

 

В Китае открывается большая выставка современной беларусской фотографии. Ее принимает Чунцин, один из крупнейших мегаполисов Китая с населением около 50 миллионов человек. Это дает серьезный шанс 13 фотографам из Беларуси в одночасье превратиться в звезд международного значения. Кураторы проекта – молодые, но уже зарекомендовавшие себя арт-менеджеры и искусствоведы Ирина Кондратенко, Анна Самарская и Антонина Стебур – рассказали «Журналу» о трудностях перевода, сложностях имиджа «на экспорт» и полифонии беларусской реальности.

– Вы назвали выставку «День Независимости». Откуда пришло такое название?

Антонина: Концептуальной точкой отсчета для нашего проекта стала дата обретения Беларусью независимости. Это событие маркирует важные изменения не только в поле искусства, но и в политическом, социальном, экономическом и мировоззренческом смысле. Мы начали осознавать себя как компактное, среднеевропейское государство.

Эта событийная точка крайне важна, ведь она инициировала вопросы: что такое Беларусь? Как ее мыслить? В каких категориях? Что значит жить в Беларуси? И именно их осмыслением и занимаются фотографы последние тридцать лет. Смысловым ядром выставки стал анализ поисков визуального и концептуального языка для описания беларусской идентичности.

Эти поиски не вылились в гомогенную картину – скорее, они стали тем, что Сергей Гудилин описывал как «мультикультурный хаос». Наша выставка – это 13 историй, исследований, которые рассказывают о Беларуси с разных точек зрения.

Например, Минск Артура Клинова и Минск Маши Святогор – это совершенно разные описания столицы, разный визуальный язык и рефлексия вокруг центра страны. «Город Солнца» Клинова – это город монументальных советских декораций, идеальный город, в котором нет людей. Минск Маши Святогор – история спальных районов, которые широким кольцом опоясывают тот самый сталинский ампир Клинова. Это две разные истории об одном и том же городе. Они не противоречат друг другу, но дополняют ее.

Артур Клинов. Фото из серии «Город Солнца»

 

Анна: Другими словами, 13 художников рассказывают о Беларуси, о том, как она меняется, о том, как ее вообще можно мыслить, и делают это по-разному. В итоге собирается некоторая общая картинка, немного шизофреничная, мозаичная, но это картинка о нас – о беларусах.

У Китая и Беларуси много общего, например, коммунистическое прошлое – и неожиданная встреча с современностью, которая, согласно Фуко, неизбежно означает необходимость изобретать себя заново. Наши попытки поиска путей создания визуального языка, который бы описывал Беларусь и беларусскую идентичность, будут близки Китаю, который также ищет себя в столкновении различных нарративов – коммунистического, капиталистического, традиционного, буддистского.

Фрагмент афиши выставки беларусской фотографии «День Независимости»

 

– Как появились возможность организовать выставку беларусской фотографии в Китае?

Ирина: Как всегда – благодаря стечению обстоятельств. Инвестиционная компания «Зубр Капитал» в рамках программы культурного сотрудничества между Китаем и Беларусью предложила провести выставку современного беларусского искусства. Первоначально планировалось показать живопись, но, в связи со сжатыми сроками и сложной процедурой оформления ввоза произведений искусства в Китай, пришлось искать новую идею.

Мы остановились на выставке фотографии. Технически такую выставку организовать проще, а кроме того, феномен беларусской фотографии, как нам кажется, сегодня недооценен за рубежом. Несмотря на признание и престижные награды отдельных авторов, в международном сообществе беларусская фотография как самостоятельное явление или школа практически не артикулирована при представлении современного искусства Беларуси.

– Как отбирали участников и участниц для такого важного международного мероприятия?

Анна: Задачи, поставленные перед нами, были непростыми. В Китае пока ничего неизвестно о беларусской фотографии, поэтому важно было показать репрезентативную  выборку с различными концептуальными подходами, способами и методами работы авторов, не превратив ее при этом в винегрет.

В проект мы включили знаковые проекты и фигуры современной фотографии, например, «Город Солнца» Артура Клинова, «Прощай, Родина!» Андрея Ленкевича, «По краю» Сергея Гудилина. Но, безусловно, наш список не исчерпывающий.

Андрей Ленкевич. Работа из серии «Прощай, Родина!»

 

Ирина: Нужно отметить, что времени на организацию такой масштабной выставки было катастрофически мало, поэтому часть проектов, которые мы хотели включить в экспозицию, в итоге в ней не оказались. Например, проект Сергея Кирющенко «Пришло время вплотную заняться приземлённым искусством» мог бы стать точкой, соединяющей современную фотографию и концептуальное искусство Беларуси. Но договориться с автором у нас не получилось, поэтому проект в финальную экспозицию не вошел.

Антонина: Помимо репрезентативной, мы ставили перед собой и содержательную задачу. Нам хотелось, чтобы выставка была интересной для китайского зрителя, но в то же время отражала бы те процессы, которые происходят в беларусской фотографии. Нужно было найти точки пересечения между китайским и беларусским опытом. Звучит, конечно, немного самонадеянно, но мы базировались именно на таких тезисах.

– В каких позициях решение трех кураторов было единогласным?

Анна: Почти сразу мы пришли к идее о том, что выставка должна показать, как проходили поиски того визуального языка (или правильнее сказать – языков), которые описывают современную Беларусь.  Сначала мы зафиксировали эту концепцию на уровне точек напряжения «центр–периферия». Но затем поняли, что эта дихотомия слишком проста, и расширили выборку. Например, включили проект «Прощай, Родина!» Андрея Ленкевича об исторической памяти о Второй мировой войне. Или «Голоса поколения Л» Максима Сарычева  – исследовательский проект о беларусской молодежи и ее способности или неспособности верить в перемены и свою активную роль.

Антонина: Отголоски идеи «центр–периферия» все же прослеживается в выставке: много работ строится вокруг темы Минска, как, например, фотография Владимира Цеслера, на которой изображен безлюдный город утром 3 июля – в официальный День Независимости страны.

Владимир Цеслер. «Праздник в городе»

 

Анна: Но были в процессе отбора материала и споры. Большой проблемой оказалось определение проектов из первого поколения беларусской фотографии – сильной плеяды художников, с которыми важно было бы познакомить Китай. Например, в знаковой серии «Дурдом» Галина Москалёва и Владимир Шахлевич соединили в своих коллажах митинг 1991 года и фотографии пациентов из Новинок, обнажив схожесть жестов и эмоций между ними. Но она очень сильно выбивалась концептуально, поэтому мы решили не добавлять ее в финальный список. 

– Есть ли проекты, на которые вы возлагаете особые надежды? Чем планируете заинтересовать азиатских зрителей?

Антонина: Важным было найти нерв, лейтмотив, который был бы интересен китайскому зрителю. Тема поиска и становления идентичности, встреча с современностью нам кажутся актуальными не только для Беларуси, но и для Китая. Например, критический взгляд Маши Святогор на спальные районы и новостройки в стиле минского Дома Чижа, как нам кажется, будет хорошо считываться в Китае, поскольку эта проблема актуальна для китайский городов.

Маша Святогор. «Курасовщина, любовь моя»

 

Анна: Работы Артура Клинова и Владимира Цеслера могут оказаться близкими как эстетически, так и критически, поскольку коммунистический монументализм также присутствует в городских ландшафтах Китая. Думаем, что интерес может вызвать и серия Сергея Лескетя «Шепот» – четырехлетнее исследование быта и традиций знахарок из Полесья. Андрей Ленкевич как-то сказал, что беларусское язычество – это чистый дзен-буддизм. По настроению и эстетики эта серия может быть очень понятной китайскому зрителю.

Сергей Лескеть. Фото из серии «Шепот»

 

Конечно, в экспозиционном смысле, мы также старались избегать тривиальных ходов и линейных развесок. В Китай мы привезли выставку, где показана и черно-белая документальная фотография, и широкоформатные отпечатки – например, одну из работ Саши Солдатовой мы распечатали практически в размер настоящей автобусной остановки.

Александра Солдатова. It must be beautiful

 

Ирина: Есть два фотопроекта, в которых визуальное удовольствие преобладает над концептуальным началом – это «Двери» Игоря Корзуна и «Бездна» Георгия Капустникова. Они исследуют тему заброшенности и возобладания природы над человеческими усилиями. Облупившиеся двери старых городских сараев неожиданно оказываются живописными композициями, а затопленные шахты коммунальных тоннелей становятся серией абстрактных полотен, напоминающих работы Герхарда Рихтера.

Китайцы известны своим пристрастием к реализму, с одной стороны, и к высокой эстетической составляющей искусства, с другой. Поэтому мы предполагаем, что зрители смогут оценить художественные достоинства этих проектов, даже не понимая контекста.

Посетители на выставке беларусской фотографии «День Независимости» в Китае

 

– С какими проблемами вы столкнулись в процессе? Что было сложнее всего?

Ирина: Организация выставки современного искусства – это в первую очередь, коммуникации. О сложностях перевода и выстраивания диалога с китайской стороной можно говорить бесконечно: были и забавные недопонимания, и полное недоумение. А что касается контекста – несмотря на все точки соприкосновения – у Беларуси и Китая он кардинально различен. Поэтому я до сих пор сомневаюсь, что китайский зритель сможет «прочесть» хотя бы половину из тех идей, которые мы вложили в выставку. В некотором роде, это письмо самим себе.

Антонина: Одна из первых и очевидных проблем, с которой мы столкнулись, – это языковой барьер. Дирекция музея в Чунцине не знает английского, и мы общаемся через переводчика. И при переговорах мы никогда до конца не уверены, что то, что мы имеем в виду, будет правильно понято. Ведь каждое наше предложение дважды трансформировалось: сначала переводчик переводил с русского на китайский, потом ответ переводился с китайского на русский. Современное искусство само по себе – особенный язык, который не всегда понятен переводчику, а так мы еще более увеличивали границы непонимания.

Анна: С названием выставки тоже было много споров. Китайский язык принципиально отличается от русского, беларусского или английского. Даже вокруг названия выставки – «День Независимости» – возникло множество споров: какими иероглифами это название переводить. Так что мы до сих пор окончательно не уверены в том, что перевод корректен и отвечает тем смыслам, которые мы закладывали в это название.

Сергей Гудилин. Фото из серии «По краю»

 

Антонина: Подготовка к выставке стала для нас отличным упражнением на доверие. Мы делаем выставку в стране, чьего языка не знаем; в культуре, которая нам малознакома и не всегда проницаема для понимания; с материалом, который может быть в принципе не понят или не «считан» в Китае. Все время мы должны были доверяться переводчику, жителям Китая, которые еще в советское время приезжали учиться в Россию, Украину, Беларусь, выходцам из постсоветских стран, которые давно живут в Китае. Мы должны были довериться их рассказам, мнению, экспертному совету, чтобы принимать решения.

– Какой вам хотелось показать китайским зрителям современную беларусскую фотографию? Какую Беларусь?

Антонина: В 2000-х главной мыслью о Беларуси была фраза: у нас ничего не происходит. Эту мысль так или иначе высказывали мыслители, например, Валентин Акудович и Максим Жбанков, арт-критики и художники – достаточно открыть сборник «Радиуса нуля», чтобы в этом убедиться. Нам же хотелось преодолеть эту точку зрения и показать страну как место столкновения и взаимодействия различных нарративов.

Беларусь нельзя представить через дихотомии «белое – черное», «хорошее – плохое», «высокое – низкое». Например, чтобы описать Беларусь Сергей Гудилин отправляется в приграничные районы Беларуси, выбирая четыре ее крайнее точки с каждой из сторон света. Своих героев он снимает с очень близкого расстояния. И обнаруживает границу не только как место разделения, но и как место трансгрессии. Он показывает Беларусь не через дихотомию, а через полифонию.

Посетители на выставке беларусской фотографии «День Независимости» в Китае

 

Анна: Полифония прослеживается и в работе Максима Сарычева «Голоса поколения Л». Для проекта он снимает и опрашивает молодых людей, которые родились после 1994 (после прихода ко власти Лукашенко) – и также получает неоднозначный калейдоскоп мнений и рассуждений о свободе, видении будущего и так далее.

Антонина: Вот такой разной, парадоксальной, иногда ироничной и противоречивой, мы и хотели показать Беларусь. В 1921 году беларусский философ Игнат Абдиролович написал эссе «Адвечным шляхам», где вывел формулу Беларуси. Ее он описывал как «льющуюся форму» – нечто, что никогда не застывает, не может окончательно оформиться и собирает в себя постоянно меняющиеся противоречия. Такой образ Беларуси нам кажется актуальным и сегодня. И именно неоднозначной и незастывшей мы хотели представить ее китайским зрителям.

Как сообщили «Журналу» кураторы проекта, во время подготовки выставки в Китае проект Максима Сарычева «Голоса поколения Л» был снят с экспозиции.

Читайте дальше:

2017. Итоги. Умники отгребают первыми

Невидимая Беларусь. Как снять «раны времени»

«Провинция» или «диктатура». Какими нас видит мир

«АГРО»-молодежь: каким визуальным языком описать новую Беларусь?